Интерактив
Вход
Регистрация
Опрос
Опрос: Хотите ли Вы эмигрировать из России?
Да
Нет
В раздумьях

Реклама
Главная » Wiki » Великая Отечественная война
Великая Отечественная война

Великая Отечественная война

Вели́кая Оте́чественная война́(1941—1945) — война Советского Союза против нацистской Германии и её европейских союзников (Болгарии, Венгрии, Италии, Румынии, Словакии, Хорватии, Испании), решающая часть Второй мировой войны.

История

Подготовка к нападению на СССР Германия была начата с разработки плана «Барбаросса», который 18 декабря 1940 года утвердил А.Гитлер. Проведение операции против Советского Союза было рассчитано на 3-4 месяца. По этому же плану «немецкие вооруженные силы должны быть готовы к тому, чтобы еще до окончания войны с Англией победить путем быстротечной военной операции Советскую Россию». Части Красной Армии, находящиеся в западной части СССР, должны были быть уничтожены «смелыми операциями с глубоким продвижением танковых частей». «Конечной целью операции является отгородиться от азиатской России по общей линии Архангельск - Волга. Таким образом, в случае необходимости остающаяся у России последняя промышленная область на Урале сможет быть парализована с помощью авиации».

Для выполнения этой задачи было привлечено 153 немецких дивизии (из них 19 танковых и 14 моторизованных) и 37 дивизий союзников Германии (Финляндии, Румынии и Венгрии). Всего 190 дивизий. Общая их численность составляла более 5,5 млн. человек, в их составе было 48.200 орудий и минометов, 4.260 танков, 4.980 самолетов. ВМФ Германии, предназначенный для борьбы против Советского Союза состоял из 217 боевых кораблей основных классов, в том числе 161 подводной лодки.
Этим силам противостояли войска западных пограничных военных округов в составе 170 дивизий, из которых 103 были стрелковые, 40 - танковые, 20 - моторизованные, 7 - кавалерийские и 2 бригады инженерных войск и войск связи.

Общей задачей наступавших немецких войск в начале Великой Отечественной войны был захват всей территории СССР от западной границы до Москвы к сентябрю 1941 года, а также уничтожение или пленение советских войск, сражавшихся на этой территории.

Если первая часть этой задачи, хотя и ценой гораздо больших потерь, чем предполагалось германским командованием, была за первые две недели боев осуществлена достаточно удовлетворительно согласно германскому плану, то вторая часть, за исключением успехов группы армий «Центр», не была решена, ибо группе армий «Юг» и группе армий «Север» не удалось уничтожить советские войска, окружив или навязав им решительное сражение, ни за первые две недели боев, ни, в сущности, за весь период до осени 1941 года. Эти широкие фланговые группы просто гнали советские войска перед собой, не решая главной стратегической задачи. И в этом, при всем катастрофическом положении советских войск, заключался проблеск надежды на поворот в войне, поскольку для специалистов стало ясно, что верховное советское командование разгадало германский план и сумело в невероятно трудных условиях непрерывного отступления противопоставить германскому напору правильную тактику.

Самым тяжелым для советских войск было положение на главном (в военном и политическом отношениях) направлении фронта Минск - Смоленск - Москва, куда устремилась ударная сила группы «Центр».
В ходе сражения в Белоруссии, вначале за Белосток, затем за Минск, группа «Центр» добилась решающей победы уже к началу июля, уничтожив основную массу советских войск, действовавших на этом направлении (помимо убитых и раненых, в плен было захвачено 300 тыс. человек, 3 тыс. танков, 2 тыс. артиллерийских орудий).

Достигнув к 4 июля верховьев Днепра и Западной Двины на линии Рогачев - Могилев - Орша - Витебск, группа «Центр» уже с 11-13 июля прорвала фронт южнее Могилева и 16 июля овладела Смоленском, создав при этом два «котла» и продвинувшись на линию Великие Луки - Смоленск - течение р. Сож. К 5 августа «котлы» были «очищены» и немецкие войска захватили в плен еще 350 тыс. человек и свыше 3 тыс. танков. Кроме того, в районе Гомеля немецкие войска захватили в окружении 80 тыс. человек и 1400 танков. Эта дополнительная операция была завершена к 29 августа.

Таким образом, только на центральном направлении фронта немцы захватили в плен 730 тыс. солдат РККА, а также 7,5 тыс. танков, то есть совершенно вывели из строя за полтора - два месяца, считая с убитыми и ранеными, почти полуторамиллионную армию и половину танков, находившихся на фронтах.
Все попытки советского командования и сражавшихся войск отбить Смоленск не дали результата и привели к колоссальным новым потерям убитыми и ранеными. Все же героическими усилиями советских частей и ополчения путь для германской армии на Москву был заслонен на рубежах восточнее Смоленска, и немцы временно, до 10 сентября, вынуждены были перейти на центральном направлении к обороне.

Наступление германской армии на двух других направлениях - Северном и Южном - развивалось хотя и успешно, но не столь ошеломляюще стремительно, как на Смоленск.

Благодаря глубокому эшелонированию обороны Красной Армии на участке от границы с Восточной Пруссией до Прибалтики бои при отступлении советских войск носили здесь более ожесточенный характер, и хотя немцы уже к 26 июня выиграли крупное танковое сражение у Каунаса, им нигде не удалось окружить и уничтожить основные силы советских войск, оборонявших этот участок. Кроме того, как только к 3 июля Прибалтика с ее образцовой дорожной сетью была захвачена, темп наступления германской армии существенно снизился, едва войска группы «Север» вышли на рубеж р. Великой, в озерно-болотистый район Псковщины и Новгородчины. Тем не менее для группы «Север» открылся путь на Ленинград и Кронштадт с задачей войти во взаимодействие с наступавшими на Ленинград с северо-запада финскими войсками. (см. Битва за Ленинград 1941-44 годов)
Самым обширным по площади и протяженности фронта был юго-западный театр военных действий, где наступала группа армий «Юг». Обстановка здесь складывалась очень неоднородной. В то время как южный фланг по рекам Пруту и Днестру практически оставался на постоянных рубежах, сдерживая рвущегося вперед противника, на центральном направлении этого фронта немецкие войска уже в начале июля захватили стратегически важный участок Луцк - Дубно - Ровно и устремились в направлении Острог - Житомир. В связи с этим советское главнокомандование приказало еще 30 июня отвести войска на рубежи старой государственной границы, где следовало организовать оборону, к 9 июля 1941 года. Тем не менее, войска опоздали с отходом, и танковые части германской армии уже 8 июля заняли Бердичев, а 9 июля - Житомир. Создалась угроза глубокого охвата армий центра и левого крыла этого фронта, оказавшихся в тылу танковых частей германской армии. Однако наступление немцев было здесь временно приостановлено из-за начавшихся сильных затяжных дождей. Зато на участке р. Збруч - Могилев-Подольский немцы начали наступление на Винницу и в районе течения Южного Буга, создав к началу августа большой «котел» для советских войск в районе Умани (в плен было захвачено 100 тыс. человек, 300 танков, 800 артиллерийских орудий). Это вызвало также отступление советских войск в районе Молдавии, где они успешно противостояли румынской армии, но вынуждены были отойти за Южный Буг, опасаясь угрозы полного окружения. Одесса, где остался гарнизон, окруженная 10 августа румынскими войсками, продержалась до 16 октября 1941 года. (см. Оборона Одессы 1941 года)
Между тем в районе западнее Киева и по всей дуге Днепра, выгнутого на запад от Киева до Кременчуга, сосредоточились значительные силы Красной Армии, намеревавшейся защищать Киев и удерживать оборону на последнем удобном рубеже - среднем течении Днепра.

Это побудило А.Гитлера в двух директивах 19 и 21 августа резко изменить весь план войны на Восточном фронте, отменив наступление на Москву и отдав приоритет немедленному захвату всей Украины и Донецкого бассейна, с тем чтобы воспользоваться урожаем и ресурсами угольных и железорудных бассейнов. Для этого часть сил группировки «Центр» была направлена на юг, из района Новозыбкова. (см. Киевская операция 1941 года)

Только выиграв битву под Киевом, А.Гитлер вновь обратился к плану захвата Москвы, но время было упущено: начать наступление в сентябре не удалось и оно было передвинуто на начало октября.

Тем временем, деморализовав полностью советские войска на Украине, немцы, не давая им времени опомниться и подтянуть новые резервы Красной Армии, уже 20 сентября продолжали наступление на восток, захватив Днепропетровск, Запорожье и выйдя в середине октября к Харькову, Северскому Донцу, Белгороду и Курску на севере и 20 октября к Таганрогу на юге. Однако начались сильные осенние дожди, и танковые части, утопавшие в грязи, вынуждены были либо остановиться, либо продвигаться слишком медленно. Только к 20 ноября немцы овладели Ростовом-на-Дону, но уже 29 ноября были выбиты оттуда советским контрнаступлением (см. Ростовская наступательная операция 1941 года). С конца ноября 1941 года инициатива на южном участке советско-германского фронта перешла к советским войскам.

Тогда же, с первых дней октября, разгорелась борьба на Московском направлении, достигшая кульминации к середине ноября.

Несмотря на большие потери в людях (почти 500 тыс. убитых) и в танках (50% машин и личного состава), немецкое командование продолжало непрерывно увеличивать количество войск на советско-германском фронте. Так, в период с 22 июня по 9 июля на фронт к первоначально развернутым 169 дивизиям прибыло и вступило в действие 16 совершенно свежих дивизий из резерва ГК и из стран-сателлитов. К 10 июля немцы имели на фронте уже 185 дивизий полного комплекта. За период с середины июля до сентября было введено еще 24 дивизии из РГК и 17 дивизий стран-сателлитов. К середине сентября на советско-германском фронте противник располагал 207 действующими полностью укомплектованными дивизиями. Таким образом, к началу октября 1941 года наступательный порыв германской армии хотя и несколько ослаб по сравнению с июльско-августовским, но отнюдь еще не был сбит, тем более что германское командование все еще изыскивало возможность направлять на фронт свежие части.

Что касается советских войск, то задержка немцев на два месяца у Смоленска дала возможность советскому командованию создать глубокоэшелонированную оборону на дальних подступах к Москве. Несмотря на спешный и импровизированный характер этих укреплений, они все же сыграли роль пусть даже временных препятствий.

Вторым участком советско-германского фронта (первый – под Москвой), на котором в ноябре-декабре 1941 года было предпринято контрнаступление Красной Армии, было тихвинское направление.

Транспортные ВВС доставляли в Ленинград продукты по воздуху, но это не могло облегчить обстановки, ибо объемы воздушных грузов могли быть не более одной пятой доставляемых железной дорогой и водным транспортом. Таким образом, тихвинское наступление было необходимейшей и важнейшей операцией и оно должно было быть только успешным. Проложенная по льду Ладожского озера временная автодорога - так называемая «Дорога жизни» - повышала заинтересованность противника к вторжению в Ленинград по льду Финского залива. Вот почему с тихвинским наступлением необходимо было спешить, а с другой стороны, требовалась тщательная, до конца продуманная и всем обеспеченная подготовка.

Третьим направлением, на котором советские войска предприняли контрнаступление в конце 1941 года, был район Керченского полуострова, где с 25 декабря была предпринята операция по высадке десанта (см. Керченско-Феодосийская десантная операция 1941-42 годов), задачей которого было облегчить положение Севастополя (см. Оборона Севастополя 1941-42 годов), вынужденного отражать уже второе наступление немецкой армии и оказавшегося совершенно изолированным.

Три вышеуказанных изолированных участка контрнаступления советских войск в декабре 1941 года (Москва, Тихвин и Керченский полуостров) чрезвычайно обеспокоили германское командование. Войска получили строгий приказ о недопустимости никаких отступлений и о необходимости любыми средствами удерживать стабильность фронта.

В этих условиях советское главнокомандование приняло решение развернуть в начале 1942 года всеобщее контрнаступление по всему фронту, чтобы не давать противнику передышки и помешать всем мерам немцев по стабилизации фронта.

Это общее наступление развернулось на линии протяженностью в 1100 км, и в нем приняло участие девять фронтов. Основными направлениями этого зимнего общего наступления 1942 года стали Ржевско-Вяземская операция 1942 года, Любаньская операция 1942 года, Демянская операция 1942 года, а также Барвенково-Лозовская операция 1942 года. Главный итогом наступления советских войск на северо-западе состоял в том, что противник не смог организовать новое наступление на Ленинград, так как его войска оказались скованы у Любани и Демянска. Единственным тактическим результатом на юго-западном участке фронта было то, что противник для сохранения своего положения вынужден был перебросить под Барвенково шесть дивизий из Франции, Румынии и Югославии, а затем в конце апреля 1942 года еще пять дивизий из Германии и Венгрии для полной стабилизации своего положения. Кроме того, немецкое командование, обеспокоенное сохранением советскими частями стабильности фронта, отказалось от наступательных операций на других соседних направлениях.

Зимнее наступление января - марта 1942 года было первым организованным Ставкой единым наступательным движением советских войск после почти более чем полугодового непрерывного отступления, и именно в этом было его основное военное, моральное и политическое значение. К тому же, в ходе него немецкой армии были нанесены серьезные потери в людской силе, подорван в известной мере тот дух ее превосходства, который до тех пор даже в тяжелых ситуациях цементировал германскую армию как якобы непреодолимую военную силу.

Еще в период зимнего наступления 1941-42 годов, предпринятого советскими войсками, немецкое командование стало разрабатывать план летней кампании 1942 года. Немцам было ясно, что необходимо так организовать сильное наступление, причем в ограниченный период времени, чтобы решить основные оперативные задачи этой кампании до наступления зимы. Поскольку немецкое командование не сомневалось, что и с советской стороны также попытаются использовать лето для наступательных операций, то возникал вопрос, стоит ли ждать русского наступления, чтобы затем перейти в контрнаступление, или же следует упредить советское командование и начать как можно раньше общее наступление самим. В связи с этим, однако, возникал ряд трудных вопросов: во-первых, где установить направление главного удара и откуда может последовать главный удар советской стороны; во-вторых, прежде чем предпринимать наступление на Восточном фронте, необходимо было улучшить на нем общую оперативную обстановку, что означало ликвидацию всех тех изгибов фронта, его выступов и даже разрывов и анклавов, которые возникли в результате зимнего наступления Красной Армии и чрезвычайно затрудняли четкие и регулярные действия германских войск. Так, например, надо было выпрямить линию фронта в районе р. Волхов и на изюм-барвенковском направлении, выбить советские войска из Крыма (с Керченского полуострова и Севастополя), деблокировать 100-тысячную немецкую группировку, попавшую в «мешок» у Демянска и г. Холм.

Только после всей этой предварительной подготовки германское командование решило избрать направление главного удара, сконцентрировав на нем все танковые и механизированные дивизии, в то время как на других участках поставить перед войсками задачу жесткой, стабильной обороны, и тем самым не только сковать на них значительные силы советских войск, но и дать собственным войскам необходимую передышку.

Решая вопрос о том, где избрать направление главного удара (Москва, Украина или Кавказ), А.Гитлер выбрал юг. Южная Украина, Новороссия и Кавказ должны были дать немецкой армии продовольствие и промышленно-энергетическое сырье (уголь, нефть, железную руду); кроме того, степные, открытые пространства этого района и его теплый климат с длинным летом и сухой осенью должны были облегчить действия немецких войск, страдавших в северной и центральной России от бездорожья, дождей и затруднявшей движение механизированных частей лесо-болотистой местности.

Определив для наступления участок группы армий «Юг», фронт которых простирался от Таганрога до Курска, восточнее Харькова и Белгорода, германское верховное командование начало с «наведения порядка» именно на этом участке.

Прежде всего было обращено внимание на Крым, где советские войска сковывали 11-ю немецкую армию и где, кроме Севастопольского гарнизона, было сосредоточено на небольшом пространстве у Керчи 17 стрелковых дивизий, 3 стрелковые бригады и 4 танковые бригады. Поставив своей задачей ликвидацию этого скопления советских войск, гитлеровское командование, кроме высвобождения своей армии (5 дивизий), лишало еще и советскую армию четырех-пяти армейских соединений, т.е. в сумме ликвидировало бы группировку, эквивалентную целому фронту. Ради такого успеха германское командование начало наступление 8 мая и в течение двух месяцев, до 1 июля 1942 года, вело интенсивные бои на уничтожение Крымской группировки, создав для этого двойное превосходство в воздухе и применяя в боях за населенные пункты тяжелую осадную артиллерию калибра 615 и 630 мм, особенно при штурме Севастополя. В результате советские войска потерпели тяжелое поражение: всего в Крыму немцами было захвачено в плен 250 тыс. человек, 1755 орудий, 280 танков, 464 самолета. 1 июля 1942 года Севастополь был фактически взят и разрушен.

Еще до катастрофы в Крыму, 12 мая, советские войска под командованием маршала Тимошенко перешли в наступление из Изюм-Барвенковского выступа в направлении Харькова с юга.

Таким образом, в результате двух быстро осуществленных операций за май – июнь 1942 года в Крыму и у Изюма немецкое командование добилось огромных успехов, практически выведя из строя почти полмиллиона советских войск и нанеся Красной Армии значительный материально-технический урон.

Считая, что для пополнения такого масштаба людских потерь советская армия не располагает в ближайшее время возможностями резерва, германское верховное командование окончательно утвердило план «великого летнего наступления», полностью надеясь на верность и своих расчетов, и на несомненность успеха при столь благоприятно сложившихся обстоятельствах.

«Великое наступление» началось 28 июня 1942 года. Накануне его А.Гитлер переместил свою Ставку ближе к войскам, под Винницу. Сюда же переехали из Восточной Пруссии и штабы ОКВ и ОКХ, а также главное командование ВВС.

Наступавшая группа армий «Юг» была разделена на две части: южное крыло «А» - во главе с фельдмаршалом Листом, и северное крыло «Б» - во главе с фельдмаршалом Ф. фон Боком. В резерве этого фронта находились четыре-пять армий из войск сателлитов (две румынские армии, одна итальянская, одна венгерская, части словацких и хорватских войск). Каждой группе (крылу) фронта была придана одна танковая армия как главная и авангардная ударная сила, после действия которой должны были вступать в бой полевые армии. Задача фронта состояла в том, чтобы, прорвав советскую оборону, достичь Дона на всем его среднем и нижнем течении, после чего будут поставлены дальнейшие цели наступления.

Немецкое наступление развивалось точно по плану. Фронт советских войск был прорван в назначенное время: 5 июля был взят Воронеж, к 10 июля немецкие войска вышли к Дону, к концу июля достигли района Калача, заняли весь фронт на участке между Новочеркасском и станицей Цимлянской. Одновременно войска южного крыла «А» к 24 июля начали выход к нижнему течению Дона, а 27 июля захватили Ростов-на-Дону.
Начиная с конца июля 1942 года два крыла группы армий «Юг» фактически стали полностью самостоятельными оперативными единицами и начали осуществлять совершенно различные задачи. Различной была и обстановка и реакция советских войск в районе их действия. (см. Битва за Кавказ 1942-43 годов)

К осени 1942 года основные сражения между германской и советской армией все более и более стали обозначаться в районе, где Дон близко подходил к Волге и где ключевым транспортным узлом, связывавшим центр России с югом и востоком, оставался Сталинград - единственная прямая дорога из Москвы на Каспий и Кавказ, после того как путь через Кубань и Черноморское побережье оказался потерянным и блокированным.
Увлеченные первоначальными успехами продвижения на Кавказ в начале августа 1942 года, гитлеровские полководцы, считая главной целью захват майкопской и грозненской нефти, упустили из виду важнейшее стратегическое положение Сталинграда. Поэтому, форсировав в конце июля Дон в районе Цимлянской, они не повернули оттуда войска для охвата Сталинграда и вернулись к этому плану лишь месяц спустя, в конце августа, когда им удалось форсировать Дон в районе Калача. Однако время было уже упущено. За этот месяц восточнее Сталинграда советским командованием создавался резервный заслон.

Другим существенным упущением немцев было то, что они использовали в составе группы армий «Б», действовавшей в излучине Дона, румынские, венгерские и итальянские части с целью приучить их к обстановке боев против советских войск. Однако, как только советские войска перешли к жестким оборонительным боям и приостановили свой отход, немцы увидели, что в случае более сильного советского нажима войска сателлитов не выдержат и такой фронт развалится. Это заставило немцев, ранее, чем они это могли и планировали, вводить в действие свои собственные войска. Так, постепенно, исподволь, таяли немецкие резервы.

Между тем остановка с 17-19 августа немецкого продвижения на Кавказе, крах расчетов воспользоваться майкопской нефтью (промыслы были разрушены советскими войсками еще до подхода германских частей) выдвинули на первый план задачу овладения Сталинградом как важнейшим центром, через который советская армия и страна получали хлеб, продовольствие и топливо.

Именно с середины августа начинается крайне ожесточенная трехмесячная борьба за Сталинград, превратившаяся к осени в решающую битву всей Великой Отечественной войны.

В то время как на южной половине советско-германского фронта, от Воронежа до Крыма и Кавказа, развертывалось широкое наступление германской армии и шли ожесточенные бои за жизненно важные стратегические и сырьевые регионы Советского Союза, на северном участке фронта, от Ленинграда до Воронежа, германское военное командование старалось сохранять относительную стабильность, с тем чтобы иметь возможность делать переброски войск и техники, производить замену изнуренных частей, совершая широкие свободные маневры вдоль всего советско-германского фронта. Такая тактика давала преимущества германской армии, но сковывала значительные силы Красной Армии, которая не могла ослабить фронт, проходивший всего в 140-150 км от Москвы и державший Ленинград в кольце блокады. Вот почему А.Гитлер решительно отклонил предложения своих генералов даже о выравнивании линий фронта на этой его половине. Советское ВГК решило поэтому не дать немцам экономить таким путем довольно значительные силы и стало осуществлять на отдельных отрезках фронта ограниченные, но наступательные операции.

С июля по сентябрь войска Северо-Западного фронта трижды переходили в наступление против так называемой Демянской группировки немцев. Хотя эти операции не имели прямых успехов, они связали значительные силы германской армии и, главное, ее транспортную авиацию, столь необходимую немцам под Сталинградом.
Упорные бои развернулись в августе 1942 года и на Волховском направлении, где немцам в конце концов удалось ликвидировать советский плацдарм на левом берегу Волхова.

Однако бои на этом направлении создавали постоянную угрозу немецким войскам, блокировавшим Ленинград, и помогли соседнему Ленинградскому фронту прорвать узкую горловину немецкого кольца вокруг Ленинграда у Шлиссельбурга и временно восстановить связь с Ленинградом по суше.

Для ликвидации прорыва германское командование перебросило под Ленинград из Крыма освободившуюся там 11-ю армию фельдмаршала Э. фон Манштейна, которая, однако, практически была уничтожена в боях за «горловину». Только такой ценой немцам удалось ликвидировать коридор советских войск к Ленинграду и к началу октября 1942 года вновь замкнуть кольцо блокады.

Чрезвычайно тяжелые бои развернулись с начали июля 1942 года и на центральном участке советско-германского фронта, где советские войска наносили удары на брянском, сычевском и особенно на ржевском направлении, где им удалось прорвать оборону немцев, выйти к железной дороге Ржев - Вязьма и создать угрозу окружения Ржевской группировки противника с юга. Для ликвидации прорыва немецкое командование было вынуждено перебросить под Ржев и Сычевку 12 дивизий резерва, пойдя на этот шаг в самый разгар боев под Сталинградом, что свидетельствовало о крайне опасном положении немецких войск.

Наконец, с 6 по 17 августа и в середине сентября советские войска дважды наносили противнику сильные удары под Воронежем, форсировав Дон и захватив плацдармы у Коротояка и Сторожевого, а к 5 октября, форсировав р. Воронеж и завязав бои на юго-западной и южной окраинах Воронежа. Это заставило немецкое командование группы армий «Б» перебросить под Воронеж из резерва пять дивизий - одну танковую и четыре пехотных.

В целом летние наступления советских войск в 1942 года на локальных участках Восточного фронта принудили немецкое командование дополнительно использовать из своих резервов 25 дивизий, столь необходимых противнику под Сталинградом. Израсходовав в течение лета и осени все свои резервы, германское командование в середине октября вынуждено было отказаться от всякой наступательной инициативы и дало приказ своим войскам перейти к обороне на всем протяжении советско-германского фронта, за исключением трех пунктов: Сталинграда, Туапсе и Нальчика. Однако было уже поздно. Все силы немцев, бросавшиеся на Сталинград, не могли уже в течение месяца переломить положение.

Между тем советским войскам предстояло продержаться под Сталинградом всего до середины ноября, так как советское командование готовило уже в течение трех месяцев генеральный разгром германской армии под Сталинградом.

Новая линия фронта после окончания борьбы под Сталинградом шла от Воронежа до впадения Северского Донца в Дон, примерно до Семикаракорска, т.е. отодвинулась от Сталинграда на запад на 300 км и более. В то же время немецкие войска группы армий «А» все еще стояли у Моздока и под Новороссийском. А.Гитлер, опасаясь нового окружения, скрипя сердце дал приказ Кавказской армии фельдмаршала Э. фон Клейста отойти за Дон. Это означало, что немцами были потеряны последние надежды на овладение кавказской нефтью; кроме того, отдав продвижению на юг много сил и средств, германская армия не добилась даже тактического успеха, так как не смогла сколько-нибудь заметно ослабить боевую мощь советских войск в этом регионе.

Но едва отведя армию на новые рубежи, немецкое командование увидело, что даже зимой передышки не будет: уже 14 января 1943 года советские войска перешли в общее наступление на фронте между устьем Северского Донца и Воронежем.

У Новой Калитвы (на юге) и у Коротояка (на севере) этот фронт был вскоре прорван, и спустя несколько дней образовалась огромная брешь от Ворошиловграда до Воронежа, закрыть которую немцы были не в силах, так как здесь потерпели поражение венгерские и итальянские войска, а немецких резервов было недостаточно. Учитывая также опасность окружения немецких войск, А.Гитлер разрешил 21 января оставить Воронеж.

Не давая противнику никакой передышки, советские войска уже 26 января стали развивать наступление на Ливны и, создав угрозу окружения германских войск, расположенных западнее и южнее Горшечного, погнали их к реке Оскол, где те 4 февраля заняли оборону на западном берегу. Советские войска, наступавшие в прорыве у Новой Калитвы, точно так же отбросили находившиеся здесь немецкие и итальянские войска до г. Валуйки, также за р. Оскол. Таким образом, всего за две недели наступления советских войск вся группа армий «Б» оказалась почти полностью разбитой. Кроме того, связь остатков этой группировки с соседями - группой армии «Центр» и с группой армии «Дон», находившейся в районе между Старым Осколом и Ростовом-на-Дону, была утрачена. Советские войска ясно продемонстрировали, что сила их наступательного удара не истощилась и что советское командование ставит задачу не дать немцам передышки, не дать им возможности задержаться на тех или иных крупных рубежах.

Завершение ликвидации «котла» у Сталинграда высвободило целый фронт, который был переименован в Южный и направлен для наступления на Ростов - последний рубеж, удерживаемый немцами у Дона.

Захват советскими войсками стратегической инициативы после Сталинградской битвы коренным образом изменил всю обстановку на советско-германском фронте и создал возможность для ВГК организовать уже не отдельные операции на отдельных фронтах, а развернуть стратегические наступления на обширных или далеко отстоящих друг от друга участках общего фронта, но связанных между собой единым военно-стратегическим и военно-политическим замыслом.

Условия благоприятствовали организации широких наступлений: во-первых, почти 25% всех сил противника на советско-германском фронте были к началу 1943 года разгромлены, окружены или уничтожены; во-вторых, зимнее время было периодом, когда противник был более уязвим, и, наконец, в-третьих, немецкие войска не только под Сталинградом и на Дону, но и на всем советско-германском фронте, а также уже и в германском тылу, были в сильнейшей степени деморализованы Сталинградской катастрофой.

Продолжая активными действиями на центральном участке фронта сковывать войска противника от Великих Лук до Ржева, советское ВГК решило нанести германской армии два сокрушительных удара на ее крайних флангах: на всем южном крыле от Кавказа до Дона и на северном крыле - у Ленинграда.

Выбор этих участков для удара диктовался специфичностью и остротой обстановки, сложившейся на них. Кавказский фронт был самым протяженным, самым глубоко внедрившимся в территорию СССР и самым уязвимым у немцев после разгрома под Сталинградом: у них не было никаких оперативных резервов, их авиация была ослаблена до последнего предела (оставалось лишь 530 самолетов!), и они были лишены путей отхода на запад: достаточно было перерезать «горловину» у Ростова-на-Дону, и основная сила армий группы «А» была бы полностью окружена. Это был бы «второй Сталинград». Однако в осуществлении этого плана встретилось много трудностей на практике.

Поскольку окружение группы армий «А» на пространствах Северного Кавказа и Кубани можно было осуществить только при условии нанесения двух ударов: с юга силами Черноморской группы Закавказского фронта на Краснодар, Тихорецк и с севера силами Южного фронта в направлении Сальск, Тихорецк, - то возникла проблема усиления южной ударной группы, изолированной и лишенной резервов. А такая переброска войск в условиях горного театра военных действий вызвала неожиданную необходимость дорожного строительства. Тем не менее, эта задача, хотя и потребовала значительного времени, была все же решена: войска построили совершенно новую 20-километровую автогужевую дорогу и два моста длиной в 30 м и 70 м. Но это привело к перенесению сроков наступления на две недели, что и было использовано противником для укрепления своих позиций, а также для отвода своих войск с целью предотвращения их окружения. Два других затруднения в проведении стратегического удара, спланированного Ставкой ВГК, состояли в том, что, во-первых, противник уже многому научился и действовал более гибко, а во-вторых, в том, что руководство советских войск, предназначенных для операции на Кавказе, оказалось гораздо менее энергичным и менее подготовленным для действий и фактически срывало или затягивало сроки выполнения распоряжений Ставки. Так, войска Северной группы наступали столь медленно и неорганизованно, что позволили немцам спокойно отвести войска из Моздока, Нальчика и Прохладного на выгодный рубеж по р. Кума, даже не предприняв попыток их преследования. Только после вмешательства начальника Генштаба маршала Шапошникова 7 января в действия командующего группой генерал-лейтенанта И.И.Масленникова, отказывавшегося выполнять приказы Ставки, положение было несколько исправлено. Но время было упущено, и 1-я танковая немецкая армия к 23 января сомкнула свой левый фланг с отошедшими к станице Лабинской и Белой Глине правофланговыми частями 4-й танковой армии из группы армии «Дон». Тем самым весь план Ставки ВГК был сорван. Это обстоятельство в сочетании также с крайне медленным наступлением Черноморской группы войск (46-я армия генерала Леселидзе и 18-я армия генерала Рыжова, где начальником политотдела был Л.И.Брежнев) привели в конце концов к общему затягиванию и срыву операций, и к невыполнению войсками задачи по овладению Новороссийском. Как известно, дело ограничилось занятием плацдарма близ Новороссийска, имевшего протяженность по фронту около 7 км и в глубину от 3 до 4 км и названного позднее «Малой Землей». Все легенды, относящиеся к этому эпизоду, были оформлены уже после войны, спустя 30-40 лет, и превратно оценивают его как героический в общей истории войны, грубо путая совершенно различные понятия: личный героизм отдельных солдат и офицеров в конкретный момент боя на локальном участке и общую неудачу и срыв крупной операции в результате непростительных ошибок командования армии, приведших к овладению ценой больших жертв лишь «Малой Землей», вместо решения оперативно важнейшей задачи - взятия Новороссийска.

Нечеткость выполнения указаний Ставки ВГК на Кавказском (Северо-Кавказском) участке фронта привела к тому, что операции здесь растянулись с января до апреля 1943 года, причем наступление по вине местного командования началось в сроки от двух недель до одного месяца позднее, чем они были намечены Ставкой ВГК.

Одной из причин того, что такие нарушения стали возможны и что виновники их фактически не понесли наказания, объясняется тем, что среди командования как раз этого участка советско-германского фронта было немало генералов, являвшихся не войсковыми, армейскими военными, а просто высокими офицерами НКВД - ОГПУ - КГБ. Так, генерал И.И.Масленников с 1928 года служил в НКВД - ОГПУ и поддерживал тесные отношения с Л.П.Берия, равно как и генерал Леселидзе. Основные их ошибки состояли в плохой, безалаберной подготовке к боевым операциям, решением задач не умением, а числом, опозданием, нечеткостью исполнения разработанных Ставкой планов.

После неоднократных вмешательств Ставки в ведение операций на Кавказе войска фронта, освободив Краснодар, вышли к среднему и нижнему течению р. Кубани, подошли к Таманскому полуострову, но оставили у себя в тылу в руках противника стратегически и оперативно важный район Новороссийска. Таким образом, в целом общая стратегическая цель, поставленная Ставкой перед войсками фронта не была выполнена, никакого «Второго Сталинграда» не произошло, несмотря на крайне благоприятные условия и обстановку для действия советских войск, а в тактическом отношении операция по очищению Кавказа и Юга России от немецких войск оказалась растянутой и сковала значительные силы советской армии, заставив Ставку внести коррективы в свои первоначальные планы и расчеты. Тем самым можно сказать, что замысел ВГК на Кавказе и Юге был осуществлен лишь частично и со значительным запозданием, а это существенно ослабило эффект общего постсталинградского советского наступления.

Одновременно с боями на Северном Кавказе было развернуто наступление советских войск на курском и харьковском направлениях и в Донбассе.

Немецкое командование придавало обороне этого участка чрезвычайно важное значение: на 500-километровом фронте от р. Кшень до Кантемировки немцы сосредоточили 30 дивизий - более 270 тыс. человек, свыше 8 тыс. пулеметов, 2600 орудий и минометов, но не более 300 танков, - все, что можно было собрать в данном районе после ужасающей катастрофы под Сталинградом и при необходимости держать три танковых армии на Северном Кавказе для недопущения там прорыва советских войск с целью перерезать «горловину» у Ростова-на-Дону. В результате в полосе наступления Воронежского фронта немцы обладали превосходством сил по всем показателям, в том числе и по авиации в соотношении 1,8:1 и 1,5:1. Однако руководство Воронежского фронта, не ожидая полной подготовки операции, используя наступательный порыв советских войск, 12 января начало наступление, и в тот же день к нему присоединился Юго-Западный фронт.

Это наступление привело к тому, что на немецком фронте образовалась никем не прикрытая 220-километровая брешь от Старого Оскола до Сватово. Это поставило в тяжелейшее положение южное крыло германской группировки, прикрывавшей Донбасс. Фельдмаршал Э. фон Манштейн считал возможность удержать Донбасс весьма сомнительной, ибо из-за «россошанской дырки» советским войскам открылся прямой путь к Северскому Донцу, к переправам через Днепр и к побережью Азовского моря.

Советское командование чрезвычайно оперативно использовало свой успех. Уже 18 января генерал Василевский представил план проведения Воронежско-Касторненской операции, целью которой было очищение от противника стратегически важного участка железной дороги Касторное - Елец. Ставка ВГК немедленно одобрила план Василевского, детально разработав и дополнив его. (см. Воронежско-Касторненская операция 1943 года)
В результате обеих операций на участке фронта от Ливен до Купянска советские войска разгромили 26 дивизий. Из-за этих огромных потерь немецкий фронт к 17 февраля от г. Ливны до Купянска оказался прикрыт крайне слабыми силами. Создалась превосходная предпосылка для того, чтобы советские войска смогли развивать наступление на курском и харьковском направлениях.

Одновременно с разгромом немцев под Сталинградом уже в ноябре - декабре 1942 года была начата подготовка Ленинградского и Волховского фронтов к наступлению. Хотя с середины декабря 1942 года действовала «Дорога жизни» по льду Ладожского озера, все же положение Ленинграда оставалось тяжелым. Требовалось как можно скорее разорвать блокаду города, что и было осуществлено в ходе операции «Искра».

Прорыв блокады Ленинграда, после Сталинградской победы, несмотря на небольшое оперативное пространство этого театра военных действий, имел важное военно-политическое, а также военно-экономическое значение, не говоря уже о том, что значительно улучшилось оперативно-стратегическое положение советских войск.
К началу февраля 1943 года советско-германский фронт представлял собой крайне растянутую и неравномерную по прикрытию линию. Начинаясь у Ленинграда, в крайней северо-западной точке Советского Союза, он шел затем все более уклоняясь на юго-восток, вначале всего в 130-150 км западнее Москвы, затем к верховьям Оки и Дона, переходя от Новосиля к южному направлению по линии Старый Оскол - Купянск - Лисичанск - восточнее Ворошиловграда (Луганска), а оттуда вновь к низовьям Дона, к Батайску, к низовьям Кубани, все еще находившимся в руках немцев.

Тактические позиции, которые на фронтах занимали советские войска, в целом были благоприятны для развития наступления, тем более что в самом центре 1200-километрового фронта от Новосиля до Северского Донца образовалась почти 500-километровая брешь, крайне слабо прикрытая остатками разбитых дивизий группы армий «Б».

Силы противника на отдельных отрезках фронта распределялись следующим образом: на крайнем северо-западе, в основном у Мги, было сосредоточено 50 дивизий, на центральном участке фронта, от Великих Лук до верховьев Оки, стояло 80 дивизий, на огромном же южном участке, простиравшемся от железной дороги Курск - Воронеж до самого Краснодара, было только 75 дивизий, причем из них 21 дивизия была блокирована в районе Кубани, а 10 вели бои в окружении.

Таким образом, практически в полосе фронта между Курском и Азовским морем находилось только 44 дивизии, из которых по-настоящему боеспособных и сильных было лишь 23, сосредоточенных в низовьях Дона, на страже «ростовской горловины».

Учитывая эту обстановку, Ставка ВГК решила развивать наступление именно на южном крыле фронта, поставив главной задачей войск освобождение Донбасса, а затем и всей Левобережной Украины. Второй задачей было освобождение Харькова и Курска и дальнейшее наступление на запад в этом направлении, освобождение Орла и удар на Брянск.

Только после осуществления этих операций планировалось перейти к наступлению в центре фронта - от Валдайских высот до Брянска, причем основным направлением в центре должен был быть удар на Смоленск - Витебск.

Германское командование, понимая слабость своего южного крыла и ожидая именно здесь новое советское наступление, спешно перебросило к началу февраля 1943 года 8 свежих дивизий из Западной Европы, из Франции, усилив ими именно то направление (группу армий «Дон»), которое было избрано советским командованием для первого и главного удара, но держа их скрыто и во втором эшелоне.

Операция на Донбасском участке началась 29 января 1943 года (см. Ворошиловградская операция 1943 года), а 2 февраля и на Харьковском направлении. (Харьковская наступательная операция 1943 года)
Немецкое командование, отступая, на самом деле вело перегруппировку своих войск по всему широкому фронту, что и было принято советским командованием за панический отход. Дав советским войскам далеко продвинуться вперед и тем самым растянуть свои коммуникации до предела, немцы сосредоточили на флангах сильные танковые группировки - почти целую танковую армию и танковый корпус СС. Кроме того, немцы получили в это время танки новой модели - «Тигр». Но советское командование на Воронежском фронте также не разгадало планов немецкого командования. Генерал Голиков, как и Ватутин, принял уход танкового корпуса из-под Харькова за бегство немцев, о чем и доложил Ставке ВГК.

Исходя из докладов командующих двух южных фронтов об их успешном наступлении и о «повальном бегстве» немцев, Ставка ВГК решила, не прерывая наступления на юге, нанести одновременно мощный удар на центральном участке фронта и взять г. Орел, а с рубежа Фатеж - Льгов нанести удар по Брянску. Что же касается южного крыла Центрального фронта, то ему была поставлена задача овладеть городами Рыльск, Ахтырка, Сумы и Полтава, чтобы в последующем выйти к Днепру между Киевом и Кременчугом. Однако Ставка обратила внимание командующего соседнего Юго-Западного фронта на недопустимую растянутость его коммуникаций, а особенно войск и потребовала сузить полосу действий фронта, чтобы увеличить плотность войск. Южному фронту была поставлена задача прорвать оборону немцев на р. Миус и ударить по г. Сталино (Донецк), а также вести непременно наступление вдоль побережья Азовского моря, не оставляя немцам места на флангах.

Однако в ходе февральского наступления войска сильно устали и новое наступление не успело начаться, как 21 февраля обстановка на фронте резко изменилась. Танковые дивизии СС «Рейх» и «Мертвая голова» пересекли коммуникации Юго-Западного фронта и атаковали его с трех направлений.

В спешном порядке войска фронта стали отступать, не имея возможности задержаться на каком-либо рубеже; они далеко оторвались в это время от своих баз снабжения - продовольствием и боеприпасами. В течение одной недели - с 21 по 28 февраля - советские войска потеряли все, что было занято в течение двух месяцев, откатившись даже за Северский Донец, на позиции, где они находились в декабре 1942 года.
В тяжелое положение попал в связи с этим соседний Воронежский фронт, который еще 19 февраля продолжал успешное наступление и к 4 марта вышел на линию Сумы - Лебедин - 30 км южнее Ахтырки, хотя еще 28 февраля Ставка приказала командующему фронтом прервать наступление, не вырываться вперед до подхода резервов. Между тем, уйдя далеко на запад, войска фронта оторвались от своих разгрузочных пунктов на железных дорогах до 300-400 км и вскоре оказались поэтому без горючего и боеприпасов.

В этих условиях противник перешел 4 марта в наступление на Харьков.

Только 22 марта немцы прекратили наступление, перешли к обороне и белгородско-харьковский фронт стабилизировался на рубеже 20 км севернее Белгорода - далее по левому берегу Северского Донца - до Волчанска. Таким образом, линия фронта на его самом активном южнорусском участке вновь стала близкой к той, которая существовала в январе 1943 года, до начала зимне-весеннего наступления Красной Армии. Фактически усилия почти двух с половиной месяцев борьбы были сведены на нет в результате «азартного» наступления и утраты командующими фронтами осторожности и тщательности при подготовке стратегических операций. Было ясно и то, что сила германской армии еще не исчерпана и немецкое командование предпринимает все меры, чтобы вырвать стратегическую инициативу из рук Красной Армии после Сталинградской катастрофы.

В связи с поражением советских войск на южном участке фронта произошли значительные изменения и в запланированном советском наступлении на орловско-брянском направлении. Начавшись еще 12 февраля, то есть до катастрофы на харьковско-донецком участке, наступление Западного фронта развивалось медленно: за две недели войска продвинулись на 10-20 км и к 24 февраля развернулись северо-западнее Курска. Однако ни на орловском, ни на брянском направлениях наступление развития не получило: советские войска встретили сильное, организованное, тщательно подготовленное сопротивление немецких войск, что привело к весьма большим потерям наступающих частей. Были применены советские конно-моторизованные рейдовые группы. Но и им удалось продвинуться только на 100 км и к 10 марта выйти к р. Десне, севернее Новгород-Северского, и к р. Сейм в районе Рыльска.

Немцы применили и здесь к растянувшемуся фронту советских войск тактику «кинжальных» фланговых ударов, и рейдовые группы, опасаясь попасть в плен, вынуждены были отойти к Севску, а 21 марта советские войска на всем центральном участке фронта перешли к обороне по рубежу Мценск - Новосиль - Севск - Рыльск. Таким образом, наступление советских войск на орловско-брянском направлении практически не получило развития. Задачи, поставленные войскам Ставкой, не были реализованы.

Успехи немецких войск весной 1943 года в столь тяжелой для них погодной и психологической обстановке объяснялись не только грубыми ошибками командующих двумя советскими фронтами, но и высокой маневренностью германской армии и правильными действиями немецкого командования, сумевшего решить крайне важные тактические задачи: провести быструю переброску частей по фронту, сделать это скрытно, оперативно и точно и добиться при этом сосредоточения в нужный момент максимального количества сил («ударных кулаков») в самом слабом, самом уязвимом месте советского фронта.

Так, например, наступление советских войск на орловско-брянском направлении было сорвано за счет крайне быстрой переброски немцами крупных сил из ржевско-вяземского района. Зная, что у немцев нет резервов, советское командование было обескуражено появлением мощного ударного кулака, ибо никак не ожидало, что в условиях весенней распутицы и бездорожья противник организует почти мгновенную переброску сил, а тем более пойдет на риск снятия их со стратегически важнейшего направления. Внезапность действия и в этом случае была тем военным приемом, который германское командование всегда считало важным фактором военно-стратегического успеха и которым оно не упускало случая воспользоваться.

Проанализировав события, Ставка ВГК сделала вывод, что Ржевско-Вяземский плацдарм не только сам по себе неудобен как наиболее близкая к Москве позиция немецкого фронта, но и, будучи длительно укрепленной позицией и обладая достаточными силами, способен служить даже резервом для других участков немецкого фронта. Поэтому ликвидация этого плацдарма стала одной из первоочередных задач ВГК, тем более, что между Ржевом и Вязьмой, как выяснила советская военная разведка, было сосредоточено две трети всех сил немецкой группы армий «Центр». Разбить это ядро означало снять существенную преграду на пути движения советского фронта на запад.

Однако развитие событий и на этом участке фронта обернулось еще одной неожиданностью.

Хотя позиции у немцев здесь были крепкие, стратегически и тактически крайне выгодные и германскому командованию, разумеется, не хотелось их терять, ухудшение обстановки на южном крыле фронта, сильное наступление советских войск на орловско-брянском направлении - все это заставило Ставку А.Гитлера вначале пойти на переброску части сил ржевско-вяземской группировки, чтобы бросить их в район Орла, а затем вообще решиться на оставление Ржевско-Вяземского плацдарма, чтобы выровнять фронт и нанести ответный удар советским войскам в районе Курска.

Немецкое командование старалось уходить из-под Ржева и Вязьмы скрытно, но советская разведка и партизаны обнаружили отход немцев на Смоленск и организовали со 2 марта 1943 года их преследование.

В результате операции германское командование смогло высвободить 15 дивизий для переброски их в район Брянска и Орла. Советское командование также перевело в резерв, на отдых, более двух армий, дав передышку измотанным частям. У немцев же резервы были истощены и высвободившиеся на одном направлении силы шли на то, чтобы чинить прорехи на других участках. В этом состояла существенная разница в положении Красной Армии и гитлеровской армии к весне - лету 1943 года.

Общее улучшение на фронте в пользу советских войск позволило весной 1943 года вскрыть, наконец, и самый затяжной и неприятный «нарыв» советско-германского фронта - так называемый Демянский выступ - плацдарм, где советские войска, окружив крупную группировку немцев, не могли уничтожить ее в течение более чем одного года из-за созданного германским командованием так называемого «рамушевского коридора» к этой группировке, благодаря чему немецкое командование постепенно превратило свой «котел» в довольно выгодный и удобный плацдарм, который мог существенно помешать советскому наступлению с тыла.

Лесисто-болотистая местность, множество рек, озер в районе препятствовали развертыванию советским командованием широких наступательных операций, но зато давали массу преимуществ оборонявшемуся противнику, который за год боев «перемолол» здесь немало советских сил.

На небольшом пятачке у немцев здесь было 13 пехотных дивизий, а рядом у Великих Лук располагалось еще три пехотные и одна мотодивизия. Зато оперативных резервов у немцев в этой полосе совсем не было.

От плана глубокого удара и окружения группы армий «Север» на этом участке советскому командованию пришлось отказаться как из-за вялого вытеснения немцев с Демянского плацдарма, так и из-за начавшейся весенней распутицы, особенно коварной в этих местах. Попробовав 4 марта 1943 года вновь наступать и пройдя за две недели только 8-10 км, советские войска вынуждены были остановиться на рубеже р. Редья. Фронт стабилизировался здесь вплоть до зимы 1943-44 годов.

В целом советское наступление после Сталинграда, развернувшееся зимой 1942-43 годов и ранней весной 1943 года, привело, несмотря на ряд промахов и ошибок отдельных командующих к значительным оперативным успехам: всего по фронту советские войска продвинулись на юге до 600-700 км, в центре и на севере скромнее - 100-120 км. От немецкой оккупации была освобождена огромная территория - 480 тыс. км2, - в основном то, что немцы захватили летом 1942 года, а также часть территории, захваченной ими осенью 1941 года.

С военно-стратегической точки зрения важным было то, что РККА освободила главные водные и железнодорожные пути Европейской части Советского Союза, шедшие в меридиональном направлении, и тем самым создала себе благоприятнейшие условия для переброски войск по фронту, отняв одновременно эту возможность у немцев.

Красная Армия нанесла существенные потери живой силе противника за эту кампанию, разгромив у него более 100 дивизий, или 40% всех войск, находившихся на конец октября 1942 года на советско-германском фронте.

Только было взято в плен и убито, то есть было нанесено безвозвратных потерь противнику, около 1,2 млн. человек.

Чтобы избежать в этой обстановке разгрома, германское командование провело тотальную мобилизацию старших (свыше 46 лет) и младших (моложе 18 лет) возрастов и за этот счет перебросило на фронт к 30 марта 1943 года около 35 дивизий с Западного фронта и из Западной Европы, заменив их там новобранцами.

Однако возможности нового сильного «вливания» пополнений для гитлеровского командования были тем самым исчерпаны: у него не оставалось свежих резервов не только в полосе фронта, но и в глубоком тылу, а это давало советскому командованию надежду рассчитывать, что наступательные кампании лета 1943 года, а тем более зимы 1944 года будут протекать для советских войск в еще более благоприятных условиях.

Наконец, нельзя не отметить и тот вклад, который стало вносить с зимы 1942 года партизанское движение в тылу немецких оккупантов и в полосе наступления советских войск: к исходу второго года войны партизаны истребили более 300 тыс. немецких солдат и офицеров, организовали крушения 3 тыс. военных эшелонов, взорвали 825 складов боеприпасов и вооружения германской армии и разрушили 3263 железнодорожных и шоссейных мостов в полосе отступления германских войск.

Военные победы СССР на советско-германском фронте резко подняли международный авторитет Советского Союза, укрепили его международное положение, что нашло наглядное проявление в стремлении установить дипломатические отношения с СССР со стороны таких стран, которые прежде этого не делали.

Летнее наступление 1943 года должно было явиться последним шансом для Германии одержать победу в войне. Во-первых, летом немецкая армия всегда чувствовала себя увереннее. Во-вторых, театр военных действий, где должны были развернуться на этот раз основные сражения, был благоприятен для действия крупных моторизированных сил, так как это были открытые безлесные районы Южной России и Украины. В-третьих, нанеся молниеносное поражение в феврале 1943 года двум советским фронтам, гитлеровское командование считало, что ему удалось преодолеть психологическую подавленность своих войск после катастрофы под Сталинградом и что германская армия вырвала и в состоянии в дальнейшем вырывать инициативу из рук советского командования. Наконец, германская военная промышленность, используя сырьевые и трудовые ресурсы всей Европы и все еще обладая высококвалифицированными кадрами в военной промышленности, изобретателями новых видов оружия и огромными мощностями, продолжала наращивать выпуск танков, самолетов и артиллерии.

Единственно, чего немецкая армия была лишена, так это возможности обладать людскими резервами для пополнения своей армии. В этом вопросе немцы полностью проиграли. В дальнейшем резервом могла стать только незрелая молодежь крайне ранних призывов, либо снятые с военного производства квалифицированные рабочие. И то и другое было бы последней мерой, которая была бы актом отчаяния и безвыходности. Вот почему А.Гитлер, понимая всю остроту положения для Германии, решил, что летом 1943 года необходимо непременно добиться победы и для этого поставить на карту все.

К началу летней кампании 1943 года Германия обладала 294 дивизиями. Из них 196 действовало на советско-германском фронте. Кроме того, у немцев были 36 дивизий войск сателлитов. Все это давало в общей сложности 232 дивизии на фронте от Мурманска до Новороссийска. Это было не меньше, чем то соотношение сил и та протяженность фронта, с которыми А.Гитлер начинал войну. Но это было все, что могла выставить Германия. Ей же противостояла теперь опытная, уверенная в себе, хорошо оснащенная и имеющая за плечами неисчерпаемые людские и материальные резервы армия Советского Союза.

Все зависело от того, как сложится борьба, кто в ходе ожесточенного противостояния проявит больше выдержки, сделает меньше ошибок.

Ставка ВГК всесторонне оценивая сложившуюся ситуацию, пришла к выводу, что немцы непременно будут готовить решающий удар на узком участке фронта, не имея возможности вести широкое наступление. Этим участком мог быть только Курский выступ, или Курская дуга, как ее впоследствии стали называть в военно-оперативных документах. В течение трех месяцев германское командование тщательно готовилось к решающему наступлению, сделав беспрецедентный перерыв в военных действиях на всем советско-германском фронте. Однако затягивание наступления уже говорило о критическом положении противника. Шел, был на исходе уже июнь, самый благоприятный для ведения военных действий месяц, а немецкое наступление все еще не начиналось. Многие немецкие генералы - Х.Гудериан, Э. фон Манштейн, Модель - считали, что нельзя идти ва-банк, что следует отказаться от тактики решительного и «последнего» наступления, что надо беречь германскую армию, пока она еще представляет серьезную силу. Но А.Гитлер не слушал этих возражений.

Советское Верховное Командование, разгадав планы А.Гитлера, также готовилось к решающему сражению. Ставка ВГК сосредоточила в районе Курской дуги 40% всех сил советско-германского фронта, в том числе сюда были стянуты все танковые армии РККА. Решив встретить наступление противника сильной обороной и измотать его в ней как можно дольше, Ставка ВГК наметила перейти в наступление только тогда, когда все силы немцев разобьются о советскую оборону и когда у немцев не будет уже никаких резервов. Тем самым советское командование приняло на этот раз самое правильное, самое целесообразное решение в данной ситуации.

После войны германские военные теоретики обвиняли А.Гитлера в провале Орловско-Курско-Харьковского наступления летом 1943 года, осуждая его за невежество в вопросах стратегии и особенно за нежелание пойти на риск и снять все немецкие войска с Запада, из Европы, чтобы бросить их в решающую битву летом 1943 года. Однако даже эти резервы не могли бы решить иного исхода войны, так как они оказались бы абсолютно последними. Они могли лишь затянуть войну еще на год или даже два года, но никак не изменить ее ход.

Таким образом, попытка германского командования взять реванш за Сталинград на Курской дуге полностью провалилась: немецкая армия была вынуждена перейти к тактике обороны, на которой настаивала часть германского генералитета, до летнего наступления. Но теперь, после катастрофы на Курской дуге, у немцев уже не было тех сил и даже крепость их обороны уже была поставлена под вопрос.

Германия оказалась истощена почти четырехлетней непрерывной войной, которая велась с 1939 года на огромных пространствах от Норвегии и до Ливии с севера на юг и от Ла-Манша до Кавказа с запада на восток. Ресурсов Германии, как людских так и материальных, для войны такого масштаба и такой длительности не могло хватить и явно стало не хватать уже к середине 1943 года. Немцы завязли в России, как до них завязали все другие завоеватели, достигавшие больших временных успехов в захвате русских территорий - Карл XII и Наполеон. Ни одна страна в Европе не в состоянии была соперничать с Россией, хотя многим в истории казалось, что Россию легко победить вследствие ее отсталости.

В период Великой Отечественной войны действовал и совершенно новый исторический фактор: советское государство не было технически отсталым. И в смысле объемов военного производства, и в смысле качества вооружений советское государство находилось на уровне своего времени, не уступая в конце концов даже немецкой военно-технической мысли, а в смысле полководческого искусства набиралось год от году все большего опыта в ведении большой современной войны. Таким образом, к 1943 году шансы германской и советской военной машины все более и более уравнивались по всем показателям, а в смысле перспективы развития и прямых людских и материальных резервов положение советской стороны было предпочтительнее. В историческом плане исход войны к концу лета 1943 года был уже ясен. Но в чисто военном отношении трудно было предположить, как долго еще протянется война. Все зависело от полководческого искусства сторон, от стратегии и тактики их военного руководства. Обладая большой захваченной территорией СССР, Германия могла бы перейти к тактике длительной обороны, ставя себе на службу ресурсы большей части оккупированной ею Европы. В таком случае война могла бы затянуться, что привело бы к страданиям и лишениям сотен миллионов людей. Вот почему советское командование, несмотря на саботаж союзниками своих обещаний насчет открытия второго фронта, несмотря на лишения в тылу советских людей и труднейшие испытания непрерывно находившейся в боевых действиях армии, приняло решение о максимальном напряжении всех сил страны и народа для скорейшего завершения войны и, следовательно, разработало планы массированного, последовательного и непрерывного наступления Красной Армии на всех фронтах Великой Отечественной войны, чтобы не давать противнику времени на передышку и максимально использовать для окончательного разгрома Германии ту стратегическую инициативу, которая была приобретена в боях под Сталинградом и на Курской дуге.

Непрерывные поражения германской армии в течение 1943 года убедили, наконец, германское верховное командование в необходимости отказаться от попыток взять в руки стратегическую инициативу на основе наступательных действий и перейти к жесткой обороне, чтобы стабилизовать фронт на возможно более длительное время, пока еще Германия оккупировала значительную часть советской территории. При этом первостепенное значение придавалось сохранению за германской армией позиций на ленинградском и белорусском участках фронта, ибо они прикрывали самые существенные для Германии - балтийско-восточно-прусское и берлинское направления. Что же касается южного участка фронта, то после неудачи удержать оборону по Днепру главной задачей германского военного руководства было не допустить выхода советских войск к Днестру и Карпатам как к последнему рубежу, который можно еще было удерживать.

Точно так же А.Гитлеру было важно удержать и Крым, но не по военным, а по внешнеполитическим соображениям, так как господство в Крыму обеспечивало господство на Черном море, а это в свою очередь определяло и позицию всех приморских государств: Турции, Болгарии, Румынии, которые резко изменили бы свое отношение к Германии при появлении в Севастополе советского флота. К началу 1944 года в германских вооруженных силах все еще было 10 млн. человек. Но качество их боевой выучки и ударная сила снизились.
К началу кампании 1944 года на советско-германском фронте находилось свыше 70% войск Германии - 198 дивизий и 6 бригад. Это было меньше, чем в прошлые годы, но больше Германия уже была не в состоянии выставить. Недостачу в войсках приходилось кое-как компенсировать тем, что на фронте использовалось также 38 дивизий и 18 бригад из стран-сателлитов Германии. Однако боеспособность этих войск была гораздо меньше немецких.

Советское ВГК ставило главной стратегической задачей зимней кампании 1944 года разгром противника на двух крайних флангах советско-германского фронта: у Ленинграда и на южно-украинском фланге, включая Крым.

Главным оставалось направление на Правобережной Украине, где германское командование сосредоточило большую часть своих войск и где в то же время степень деморализации личного состава была за 1943 года наиболее значительной в силу непрерывных поражений. Здесь у советского командования были большие перспективы для развертывания наступления. Кроме того, здесь имелись важные политические и военно-стратегические цели: выход к границе Румынии и к Карпатам (Словакия, Венгрия), что привело бы к разрыву всего германского фронта на две части и резко ослабило бы возможность управлять им из германской Ставки.
Большое политическое и стратегическое значение имел также ленинградский участок фронта. Здесь немцы стояли давно. Нанести им поражение означало не только снять полностью угрозу Ленинграду, но и существенно повлиять на позицию Финляндии, все еще сильно поддерживавшей А.Гитлера.

Немцы имели под Ленинградом 40 дивизий, 4 бригады и 20 отдельных батальонов, в том числе датские и норвежские части. Здесь было создано несколько оборонительных линий, главной из которых была «Пантера» (Нарва - Чудское озеро - Псков - Остров), а также оборонительные рубежи по рекам Оредеж, Луга, Плюсса, Шелонь (текущим почти параллельно друг другу в меридиональном направлении) и вдоль линии железной дороги Колпино - Чудово. Инженерные сооружения совершенствовались здесь в течение двух лет и насыщенность ими достигала до 18 дотов и дзотов на 1 км фронта.

Решить задачу изгнания немцев из этой цитадели и очистить Ленинградскую область должны были соединения двух фронтов - Ленинградского и Волховского.

Одновременно с наступлением на северном фланге советско-германского фронта разворачивалось и наступление на Правобережной Украине, которое фактически началось на месяц ранее - 24 декабря 1943 года, когда советские войска создали угрозу прорыва немецкой обороны в районе Умани (см. Житомирско-Бердичевская операция 1943-44 годов). Однако немцам ценой огромных потерь удалось прервать движение советских частей, ликвидировать возникшую брешь и остановить к середине января 1944 года 1-й Украинский фронт на линии Сарны - Полонное - Казатин - Христиновка - Жашков.

Успешнее протекало наступление 2-го Украинского фронта, начатое 5-6 января в районе Кировограда.

В то же время войска 3-го и 4-го Украинских фронтов вели бои на левом берегу Днепра и у Перекопа. В результате по линии фронта образовался огромный выступ в районе Корсунь-Шевченковский, удерживая который немцы могли наносить удары и в сторону Киева, на север, и в сторону Кировограда в тыл войскам 1-го и 2-го Украинских фронтов.

Учитывая, что на этом участке фронта и немцы, и советские войска сосредоточили по 41% своих пехотных дивизий, а также танковых дивизий - 76% (Германия) и 84% (СССР), сражения в этом районе могли принять самое ожесточенное и самое непредвиденное направление, поскольку временно для немецких войск сложилось выгодное тактическое положение.

Единственным и самым уязвимым местом германской армии в это время было то, что у германского командования не было ни времени, ни возможностей создать дополнительные резервы, чтобы достичь решительного перевеса сил.

Для советского же командования главным в этот момент было решить задачу ликвидации Корсунь-Шевченковского и Никопольского выступов, чтобы улучшить стратегическое положение своих двух ударных фронтов: 1-го и 2-го Украинского. С этой целью 24 января было начато наступление.

Успешная ликвидация 17 февраля окруженных войск германской армии и существенное сокращение фронта позволило советским войскам развернуть наступление в обход с запада городов Ровно и Луцка, которые и были заняты 2 февраля 1944 года. К середине февраля советские войска вышли на линию Рафаловка - Луцк - восточнее Дубно - Ямполь - Шепетовка.

Пока войска 1-го и 2-го Украинских фронтов вели сражения с целью выхода на старую государственную границу и вступления на территорию Западной Украины, 3-й и 4-й Украинские фронты, остававшиеся еще на Левобережье нижнего течения Днепра, но уже избавленные от нависавшей над ними с немецких выступов угрозы, начали 31 января наступление.

В результате этих операций создалась возможность действий трех украинских фронтов одновременно, с целью выхода к румынской границе и к Карпатам, рассечения надвое германского фронта. Чтобы успешно осуществить этот стратегический замысел, необходимо было помешать германскому командованию организовать оборону на реках Южный Буг, Днестр, Прут. Эта задача и вызвала разработку в Ставке ВГК такого плана наступления, который предусматривал выход в тыл германской армии на южно-украинском участке, а для этого поворот 1-го Украинского фронта в направлении удара на юг - на Чертков, с задачей отрезать немцам путь отступления на запад. Одновременно 2-й Украинский фронт должен был наносить удар в направлении на Дубоссары с выходом на р. Днестр, а 3-й Украинский фронт с рубежа р. Ингулец должен был наступать на Одессу. Что же касается 4-го Украинского фронта, то, ведя бои за очищение полуострова от германских войск, он занял Крым (см. Крымская операция 1944 года), был затем ликвидирован, а после выхода трех Украинских фронтов к границам Румынии и к Карпатам вновь восстановлен, но на Карпатском направлении, с целою освобождения Закарпатья, Словакии, Чехии.

Новое широкое наступление советских войск началось 4 марта одновременно силами трех фронтов от Луцка до устья Днепра на всем 1100-километровом отрезке фронта. (см. Проскуровско-Черновицкая операция 1944 года). В период подготовки к наступлению был убит командующий 1-м Украинским фронтом генерал армии Н.Ф.Ватутин, и фронт возглавил Маршал Г.К.Жуков.

2-й Украинский фронт начал наступление на день позже - 5 марта. (Уманско-Ботошанская операция 1944 года). В результате операции был обеспечен фланг 1-го Украинского фронта, что позволило выдвинуться далеко на запад ударной группировке Г.К.Жукова.

Это заставило немцев бросить на заслон бреши 1-ю венгерскую армию в район Стрыя, а 4-ю румынскую армию выдвинуть на советско-румынскую границу, хотя раньше эти отборные соединения ее союзников использовались только внутри Венгрии и Румынии и представляли собой сильные, боеспособные, не измотанные части. Кроме того, отчаянное положение с окруженными 20 дивизиями заставило германское командование принять решение пробиваться к ним, не считаясь с потерями, и в то же время дать приказ танковым войскам, попавшим в окружение, всеми силами пробиваться из кольца к своим.

В этой ситуации, увлеченное победами руководство 1-го Украинского фронта и лично Г.К.Жуков не приняли мер по выдвижению дополнительных сил на внешнее и внутреннее кольцо советских войск, участвовавших в окружении, что позволило немцам осуществить прорыв и вывести из «котла» почти всю окруженную группировку, бросив лишь на поле боя всю тяжелую артиллерию и подбитые транспортные средства.

После этой существенной и омрачившей общий военный успех неудачи войска фронта, испытывая непрерывные контратаки, лишь к 14 апреля заняли Тернополь, гарнизон которого оказывал отчаянное сопротивление (в его составе было значительное число националистических украинских войск, в том числе дивизия СС «Галиция» и войска ОУНа).

К 17 апреля 1944 года советские войска на этом участке вышли на рубеж Владимир Волынский - Берестечко - восточнее Броды - Чертков - Коломыя и западнее Черновицы, где и заняли оборону.
3-й Украинский фронт, начал наступление 6 марта.

Учитывая то, что немецкие силы, стоящие перед фронтом в конце марта уменьшились в результате их переброски на линию действия 1-го Украинского фронта, войска 3-го Украинского фронта продолжили преследование отступающего противника и с 26 марта развивать наступление в направлении Николаева и Одессы.

Еще ранее войска 2-го Украинского фронта вышли на севере Молдавии к р. Прут на советско-румынскую государственную границу фронтом в 85 км, а к 10-15 апреля были уже на подступах к Яссам и Кишиневу, где на заранее подготовленных противником рубежах встретили сильное сопротивление и остановились.
Таким образом, операция по освобождению Правобережной Украины и большей части Молдавии была успешно завершена к середине апреля 1944 года. В ходе ее из 94 дивизий противника 10 были уничтожены полностью, а 59 понесли свыше 50% урона. У немцев осталось около 25 дивизий.

Этот разгром немецкой армии привел к коренному изменению всей стратегической обстановки на советско-германском фронте. Во-первых, единый фронт был разрезан самим фактом выхода советских войск к Карпатам. Во-вторых, самая южная часть фронта, лежащая к югу от Карпат, фактически полностью выпадала из зоны контроля немецкого командования и в ее составе германские войска не доминировали: здесь преобладали войска сателлитов Германии. В-третьих, далее по фронту лежали лишь страны-сателлиты - Венгрия, Румыния, Болгария, что значительно упрощало для Советского Союза как военные, так и политические задачи, связанные с завершением войны.

Германские части, остающиеся в предгорьях Карпат, вынуждены были отступать либо к северу, либо через Западную Украину в районах, где действовали партизанские части как на украинской, так и на польской территории, и, следовательно, вновь попадали в особенно неблагоприятные условия ведения военных действий. По завершении операции на Правобережной Украине советские войска вышли на государственную границу СССР фронтом более чем в 400 км, а кое-где, например в Румынии, уже перенесли боевые действия на территорию противника. Это обстоятельство также значительно меняло характер будущих операций: их предстояло вести на более ограниченных, малых территориях, притом в условиях относительно неразоренной местности и при наличии хорошей сети дорог - железных и шоссейных. Все это создавало лучшие условия для предстоящего нового, на этот раз заграничного, наступления советской армии.

Зимне-весеннее наступление советской армии нанесло тяжелый удар германской военной машине. Германия не только потеряла значительную часть своих территориальных захватов, но и понесла большой урон в живой силе и технике. Безвозвратные потери за эту кампанию составляли у немцев 1 млн. 200 тыс. человек. Присланное к началу лета пополнение нового набора в действующие войска - 605 тыс. человек - лишь наполовину покрывало эти потери по численности и нисколько не восполняло их по боевым качествам, ибо это были юнцы или старшие возрасты запаса. Что же касается военной техники, то почти вся она была брошена во время отступления и окружений в условиях весенней распутицы, которая вообще деморализующе влияла на немецкие войска, не привыкшие к активным боевым действиям в такое время года.

Советские наступающие войска находились в еще более тяжелом положении, потому что они не могли, как немцы, бросить артиллерию и тащили ее фактически на руках, по колено в грязи по размокшим дорогам и полям. В это время, когда в грязи или при переправе через реки, где начался уже ледоход, застревали и тонули тягачи и гусеничные тракторы, советские солдаты путем нечеловеческих усилий не только тащили свою технику, но и вынуждены были освобождать, расчищать дороги, забитые брошенной немецкой военной техникой, чтобы наступать, преследовать и разить противника оружейным и артиллерийским огнем. В этой обстановке точно так же на руках, многие километры, подносились к фронтовой линии, все время двигавшейся на запад, боевые припасы и снаряжение. Непролазная грязь, которая буквально сковывала рассчитанное в штабах движение и взаимодействие войск и которая действовала угнетающе и деморализующе на германскую армию, была ценой самоотверженного, беззаветного труда советских воинов успешно преодолена и не послужила основанием для задержки, отсрочки или даже временного растягивания наступательных действий. Советский солдат проявил в эту кампанию не только свои чисто военные боевые качества, но и неимоверную степень единения и терпения, выносливости и настойчивости в достижении победы.

Учитывая все это, германское командование, понимая, что Германия находится уже у последней черты, возлагало особые надежды на лето 1944 года, когда германская армия сможет вести боевые действия в привычных погодных условиях и вновь станет управляемой. Однако моральный дух немецких войск был уже сильно подорван. Фактически на четвертый год войны германской армии приходилось ее начинать вновь с почти того же исходного рубежа, что и в июне 1941 года, только с той существенной разницей, что это была уже не победоносная армия, покорившая в 1940 году всю Западную Европу, и ей противостояла не оттянутая от границ и не захваченная врасплох советская армия, а обогащенная опытом трех лет войны, хорошо оснащенная, сильная, выносливая армия, державшая прочно в своих руках стратегическую инициативу. Тем не менее, гитлеровское командование сделало все, что было возможно в его силах, чтобы выставить на советско-германский фронт 179 дивизий и 5 бригад - немецких войск, 15 дивизий и 9 бригад финской армии, 11 дивизий и 3 бригады венгров, 22 дивизии и 6 бригад румын и даже 1 словацкую дивизию, то есть в общей сложности 228 дивизий и 23 бригады, или почти 3,2 млн. человек, из которых 2,5 млн. человек было немцев.
Это было меньше, чем в летнюю кампанию 1942 и 1943 годов, но это было все, что могло собрать германское ВГК, ибо, учитывая возможность открытия второго фронта в 1944 году, оно все еще оставляло 60 дивизий во Франции, Бельгии и Голландии, 26 дивизий в Италии, где итальянцы уже не могли сражаться против англо-американских войск, и по 18 дивизий держать на флангах Европы: на северном - в Скандинавии и на южном - на Балканах.

Единственно, в чем Германия не испытывала особых трудностей, - это в вооружении. Военная промышленность и самой Германии, и подвластных ей стран Европы была еще не затронута нехваткой сырья и рабочей силы, она усиливала темпы производства в 1944 году, по крайней мере до конца лета - начала осени. Если в 1943 году ежемесячно выпускалось 1000-1100 единиц танков и тяжелых орудий, то в середине 1944 года выпускалось ежемесячно 800 танков, 200 самоходных артиллерийских установок и 600 тяжелых штурмовых орудий, то есть всего 1600 единиц. Другое дело, что даже этот усиленный рост вооружений не мог уже восполнить и исключительно высокие потери военной техники на фронте, которые несла германская армия из-за меткого огня советской артиллерии, стремительного темпа советских наступательных операций и из-за необходимости вести боевые действия в тяжелых погодных условиях, поскольку инициатива военных действий находилась в руках советского командования и оно навязывало немецкой армии время и место боев. Много немецкой военной техники стало оставаться и в участившихся «котлах» и «мешках», в которые попадали крупные германские соединения и армейские группировки. Вот почему, несмотря на растущий выпуск вооружения и боеприпасов, их все равно надо было непрерывно пополнять, и любые сбои военной промышленности Германии могли бы вызвать серьезные трудности с боевым снабжением войск. По этой причине гитлеровское командование также считало крайне необходимым закрепиться на границах СССР и не допустить прорыва советской армии в собственно Европу. Важнейшей задачей германского военно-политического руководства в этой ситуации было как можно дольше и любым путем удержать в повиновении своих союзников и их армии, не допустить сепаратного отхода от гитлеровского блока.

Именно на это слабейшее звено во всей военно-политической машине германского блока и обратила внимание Ставка ВГК решившая нанести первый сокрушительный удар в летней кампании 1944 года по самому стойкому союзнику Германии - по Финляндии, с тем чтобы вывести ее вообще из войны и таким образом нанести военно-политический и морально-политический удар по всей германской коалиции.

Финляндская армия держала оборону и вела активные боевые действия на огромном пространстве советско-германского фронта - от Ледовитого океана до Ленинграда. Здесь финны и приданная им 20-я горно-егерская германская армия (200 тыс. человек) сковывали силы двух советских фронтов - Карельского, Ленинградского и двух флотов - Северного и Балтийского. Вывод Финляндии из войны означал поэтому фактически прекращение военных действий на протяжении 1200 км и высвобождение войск двух фронтов для помощи армиям, сражавшимся на самых горячих участках фронта - в Прибалтике, Белоруссии, на Украине.

Готовя военные операции на этом северном участке, советское ВГК сочетало эту подготовку с интенсивным дипломатическим зондированием, предлагая финскому руководству заключение сепаратного перемирия на условиях восстановления государственной границы обеих стран по договору 12 марта 1940 года. Однако упорное нежелание финского руководства пойти на мирные переговоры заставило Ставку ВГК провести в жизнь военный вариант вывода Финляндии из войны.

Это был нежелательный вариант для советской стороны, ибо развертывание наступательных операций в Карелии сопряжено с невероятными трудностями: озерно-болотистый, скальный, лесистый и сильно пересеченный театр военных действий сам по себе представлял уже чудовищные препятствия для продвижения значительных масс наступающих войск в сопровождении техники и тяжелой артиллерии, ибо он более подходил для оборонительных действий отдельных изолированных небольших групп. Более того, эта труднопроходимая местность была оснащена еще за три года позиционной войны массивными и хорошо скрытыми финскими инженерными оборонительными сооружениями, дотами и дзотами - по 30-34 опорных пункта на каждый километр фронта, причем оборонительные полосы имели значительную глубину (до 100 км). Наступление в таких условиях заранее означало, что наступающая сторона будет нести колоссальные потери в живой силе - в пять-шесть раз выше, чем будут терять обороняющиеся. Чтобы избежать этих ненужных жертв советское командование и правительство неоднократно обращались к финнам с выгодными для них предложениями, но финское командование, надеясь на прочность своих укреплений, рассчитывало отсидеться за ними, однако опыт советско-финской войны 1939-40 годов ясно показывал, что любые укрепления будут сломлены, хотя людские потери будут крайне высоки.

Наступление советских войск началось 10 июня 1944 года.

Успех советских войск на выборгском направлении облегчил наступление на Свири и петрозаводском направлениях, оказавшихся глубоко в тылу.

Удачные боевые действия советских войск в вышеуказанных операциях побудили финское политическое руководство пойти на сепаратное соглашение о перемирии с Советским Союзом. Переговоры об условиях и времени подписания этого соглашения велись с 25 августа по 5 сентября и завершились выходом Финляндии из войны 19 сентября 1944 года.

Таким образом, финско-карельский, или северный театр военных действий, более чем на три четверти отпал. Сохранялся лишь небольшой заполярный участок фронта, на норвежской границе, где стояли не финские, а немецкие войска. Операция против них была проведена в октябре 1944 года. (см. Петсамо-Киркенесская операция 1944 года). В результате к осени 1944 года весь Северный фронт, действовавший с июня 1941 года, прекратил существование и советско-германский фронт с этих пор простирался лишь от Прибалтики до Карпат, то есть его протяженность сократилась почти втрое.

Как только на Северном фронте был достигнут решающий успех, то есть взят Выборг, Ставки ВГК приступила к проведению грандиозной наступательной операции на центральном участке советского фронта - в Белоруссии. Здесь решено было нанести главный удар во всей летне-осенней кампании 1944 года. Советское наступление началось 23 июня.

К концу операции советские войска продвинулись на запад до 500-600 км от первоначальных баз снабжения и их коммуникации оказались чрезвычайно растянутыми и нестабильными. Однако они продолжали наступление, торопясь помешать закреплению немцев на Висле. Чтобы остановить советское наступление, германское командование стало перебрасывать в Польшу внутренние войска из Германии, Норвегии и Венгрии, собрав таким путем 14 дивизий и 5 бригад.

И хотя союзники уже произвели высадку в Нормандии, немецкий штаб ОКВ пошел на то, чтобы снять с Западного фронта пару дивизий и перебросить их в Белоруссию и Польшу, ибо Варшава и Берлин находились на одном направлении.

Более того, А.Гитлер в конце концов решил перебросить на польский фронт 19 дивизий и 8 бригад с других участков советско-германского фронта.

Такое ослабление других участков советско-германского фронта создавало хорошие предпосылки для развертывания и там наступательных операций. Огромное значение имело наступление в Западной Украине. Здесь, где немцы давно ждали удара советской армии, они подготовили три полосы обороны: первая на 4-6 км в глубину от переднего края на старой советско-польской государственной границе, вторая в 15-16 км от первой полосы и третья в 30-35 км от переднего края шла по рекам Западный Буг и Гнилая Липа. Все крупные города Западной Украины: Рава-Русская, Грубешув, Станислав и Львов, - расположенные далеко от передней линии, были подготовлены к круговой обороне, превращены в сильные опорные узлы. Ожидая советское наступление, немецкое командование решило 12 июля применить хитрость - отвести войска скрытно ночью на вторую линию обороны, чтобы вся советская артподготовка наступления прошла бы по пустому месту. Однако этот план был раскрыт советской разведкой и сорван.

В результате двух стратегических крупных операций в Белоруссии и на Украине советские войска к концу августа 1944 года продвинулись на запад на 300-600 км и вышли на границы Восточной Пруссии, на Вислу, в предгорья Карпат. Была полностью очищена от противника оккупированная территория СССР, боевые действия были перенесены на территорию Польши. На очереди были операции по освобождению стран Восточной Европы - Польши, Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии - и перенос военных действий на территорию самой фашистской Германии. Это открывало новую и последнюю страницу войны.

Готовясь к новому этапу борьбы в сильно изменившихся геополитических условиях, каждая сторона понимала, что он будет решающим и последним; гитлеровская сторона, кроме того, надеялась, что, возможно, это будет и поворотный этап, когда борьба за сохранение своих национальных территорий даст возможность армиям фашистского блока задержать продвижение Красной Армии на границах Румынии, Болгарии, Венгрии, Германии и когда в действие сможет вступить новый, политический фактор: противоречия внутри антигитлеровской коалиции, которые помогут Германии достичь сепаратного мира с англо-франко-американской стороной в обмен на недопущение советской армии в Восточную и Центральную Европу. Такое развитие событий могло бы состояться только при условии стойкого и длительного сопротивления германской армии и войск сателлитов на границах, с которых гитлеровские войска начали свою агрессию. Поэтому задача сохранения максимального количества своих войск при отступлении на свою территорию была для германского военного руководства чрезвычайно важной как с военной, так и с политической точки зрения. Это прекрасно понимало советское руководство. Поэтому Ставка ВГК, Генштаб, ГКО и И.В.Сталин, верховный политический и военный руководитель, при разработке оперативных планов предстоящей кампании, как и при всех операциях 1944 года, решающее значение придавали такой организации военных действий, при которой основной стратегической задачей ставилось недопущение отхода на свою территорию максимального числа войск противника, и с этой целью планировалось отсечение, окружение и блокирование крупных армейских группировок германской армии и армий сателлитов в ходе наступления советских фронтов, причем окружений войск противника настолько крупных, что они проводились бы силами даже не одного фронта, а нескольких одновременно.

Эта задача блестяще была осуществлена на южно-украинском участке фронта, где действовали 2-й и 3-й Украинские фронты, подошедшие к Молдавии, Румынии и готовые вступить на Балканы. В результате этой операции Румыния вышла из войны против СССР и повернула свои вооруженные силы против Германии и ее союзников. Попытка германской Ставки арестовать румынского короля и, обороняя часть Румынии и ее столицу Бухарест, сохранить за собой хотя бы временно нефтяной район Плоешти также была сорвана быстрыми и сильными действиями советского командования.

Уже 30 августа советские части заняли Плоешти, а 31 августа выбили немцев из Бухареста и к 5 сентября вышли на румыно-болгарскую границу, заняв к 8 сентября порты Варну, Бургас, Рущук. Тем самым выход Болгарии из войны был решен уже 8-9 сентября, причем не военными, а политическими средствами. Новая линия фронта образовалась только к 12 сентября по рубежу Трансильванских Альп и от г. Брешова до Дуная. Румынские войска сумели удержать в своих руках перевалы в Трансильвании до подхода частей советской армии и не допустили выхода на перевалы немецко-венгерским армиям, что имело чрезвычайно важное значение для сокращения германских сил: уже к 23 сентября и эта германо-венгерская армейская группировка была разгромлена.

В этой обстановке главной задачей германского командования стала организация последней линии обороны - по Карпатам - от Бескид (северо-западная часть Восточных Карпат) до Трансильвании, чтобы сохранить Венгрию, Словакию в своих руках и не допустить советскую армию на венгерские равнины, удобные для действий крупных механизированных соединений.

С этой целью германское командование стало перебрасывать для обороны Карпатских перевалов, Трансильванских и Лесистых Карпат до болгаро-югославской границы все сколь-нибудь свободные войска из Югославии, Греции, Албании, а также сосредоточило там три венгерские армии, помимо своих собственных войск. В результате на этом самом южном крыле советско-германского фронта было задействовано 62 дивизии, из них 38 - немецких. Эта внушительная сила при наличии удобного для обороны горно-лесистого театра военных действий, абсолютно незнакомого советским войскам, могла представлять довольно серьезное препятствие, способное задержать наступление в условиях начавшейся дождливой осени. Вот почему советское командование считало крайне необходимым форсировать и во всяком случае не приостанавливать наступление, не давая противнику ни опомниться от поражений, ни закрепиться на выгодных ему обороны рубежах. Бои развернулись на всем фронте от Бескид до Дуная.

Параллельно с этим наступлением на северном фланге началось с 28 сентября наступление на самом южном участке этого фронта.

С начали октября развернулись бои и за Венгрию, последнего союзника гитлеровской Германии. Прорвав оборону немцев на ужгородском направлении и угрожая им окружением, советские войска вынудили германское командование начать отвод войск с карпато-трансильванского участка фронта и с 8 октября начали наносить удары в направлении Дебрецена.

Чтобы Венгрия не капитулировала перед советскими войсками и не пошла бы на сепаратное перемирие с СССР, германское командование совершило 16 октября переворот, поставив у власти Салаши, давшего обещание продолжать войну на стороне Германии и сделавшего ставку на создание вокруг Будапешта крупного оборонительного района, куда было стянуто почти 200 тыс. человек войск.

Сражение за Будапешт, преградивший путь и на запад - в Австрию, и на север - в Словакию и Чехию, стало одним из грандиозных сражений Второй мировой войны, потребовавшим от обеих сторон огромных жертв.

На всех других участках советско-германского фронта решающие успехи были практически достигнуты уже к осени 1944 года, и выход на границы Германии в Восточной Пруссии был совершен в конце октября 1944 года, на 4 месяца раньше, чем пал Будапешт. Таким образом, «венгерский участок» явился самым значительным военным препятствием на завершающем этапе войны, и этот факт в известной степени оказал воздействие и на послевоенное развитие политических событий в этом регионе, способствуя созданию мифа о глубине и непреодолимости венгеро-советских противоречий и национальной вражды.

Летом 1944 года, в то время как у Черного моря советские войска готовились сделать бросок в Румынию и на нижний Дунай, северный фланг советско-германского фронта все еще находился чуть ли не в сотне километров от Ленинграда.

Вот почему, не прерывая подготовки к сокрушительному удару на Балканах, Ставка ВГК уже с начала июля 1944 года приступила к ликвидации короткого, но стратегически важного прибалтийского участка фронта, еще проходившего на территории СССР. Полоса этого фронта шла от Лужской губы в Финском заливе до Пскова и далее восточнее Дриссы. После того как прорыв немецкой обороны в Белоруссии привел к продвижению Белорусских фронтов до Литвы, а 13 июля был взят Вильнюс и северный фланг Белорусского фронта стал проходить восточнее Каунаса и юго-восточнее Паневежиса, он сомкнулся в промежутке восточнее Паневежиса и Даугавпилса с прибалтийскими участками советско-германского фронта. Это были сравнительно короткие участки, общая протяженность которых составляла не более 750-800 км. Однако на них были сосредоточены силы четырех фронтов - части Ленинградского и трех Прибалтийских. Линия фронтовой полосы в этом районе после прорыва в Белоруссии стала проходить так, что ее левый фланг охватывал с юго-востока всю Прибалтийскую группировку противника, предоставляя таким образом советской стороне значительные стратегические выгоды при развертывании наступательных операций.

Советское командование решило в этой ситуации наносить главный удар в направлении Риги, что было продиктовано как военными, так и политическими соображениями, поскольку Рига являлась административно-военным и политическим центром так называемого Остланда - германской оккупационной провинции, включавшей Прибалтику, Белоруссию и западные части Калининской и Смоленской областей. Падение Риги означало бы крах всей балтийской обороны германских войск, полное прекращение экономических и военных связей Германии со Скандинавией (Финляндией, Норвегией, Швецией).

Наступление советских войск было начато 10-15 июля сразу в двух-трех направлениях: в то время, как 1-й Прибалтийский фронт наносил удар на Паневежис и далее в направлении Тукумса, чтобы отсечь возможность отхода в Восточную Пруссию немецких войск из Прибалтики, 2-й и 3-й Прибалтийские фронты совместно наносили удар южнее Пскова в направлении Латгалии и Риги. Ленинградский же фронт действовал на нарвском направлении, прорываясь в Северную Эстонию.

Наступление советских войск было встречено в течение 15-19 июля сильнейшими контрударами противника, создавшего почти за три года пребывания в Прибалтике прочную оборонительную линию.

Отбив контратаки с большими потерями, 1-й Прибалтийский фронт уже 20 июля возобновил наступление на Шяуляйском и Рижском направлениях и 27 июля, взломав крупный узел сопротивления под Шауляем, перерезал железную дорогу Шяуляй - Рига, самую важную коммуникацию противника. Уже к 1 августа войска фронта вышли к Рижскому заливу, выполнив важнейшую стратегическую задачу, поставленную Ставкой ВГК, - отрезать отход всей германской группировке группы армий «Север» в Восточную Пруссию.

Однако немцы, перейдя в контрнаступление, отбросили советские войска от побережья и восстановили связь с Восточной Пруссией.

В то же время войска 2-го Прибалтийского фронта, ведшие с 10 июля наступление на Даугавпилс и Резекне, к концу июля продвинулись к западу на 150 км от старой советско-латвийской границы и к 27 июля овладели обоими латгальскими городами.

Наконец, 3-й Прибалтийский фронт, полоса которого проходила восточнее и южнее Пскова, превращенного вместе с г. Остров в мощный укрепрайон германской армии, взломав в упорной двухнедельной борьбе оборону противника, вышел к концу месяца на линию от юго-западной оконечности Псковского озера до латвийского города Гулбене.

Начавшие наступление позднее остальных фронтов - 24 июля, войска левого крыла Ленинградского фронта, прорвав глубокоэшелонированную оборону противника, 26 июля взяли Нарву и небольшой плацдарм на эстонском берегу р. Наровы.

Обладая мощнейшей линией обороны по границам Эстонии и Латвии, прикрытых к тому же водными рубежами Наровы, Чудского и Псковского озер и озерно-болотистым районом северо-восточнее Латгалии, германское командование считало, что оно сможет отсидеться в Прибалтике до наступления осени и зимы, и поэтому решило связать в боевых действиях в этом регионе как можно большее число советских войск. Однако советское командование, сосредоточив все силы двух Прибалтийских фронтов - 2-го и 3-го - на сравнительно узком участке, вело массированные атаки линий обороны противника на рижском направлении. В течение августа войска 2-го Прибалтийского фронта вышли в Латвии на линию Плявинас - Гулбене - Алуксне, захватив соединяющую эти пункты железную дорогу, а войска 3-го Прибалтийского фронта, обойдя с юга оборонительный пояс за Псковским озером, заняли железную дорогу Петсери - Тарту и перерезали железную дорогу Тарту - Валга, ведшую к Риге, заняв 25 августа сам Тарту и создав тем самым угрозу отсечения нарвской группировки немцев в Северной Эстонии от южно-эстонской и рижской. Поэтому немцы предприняли яростные контратаки, чтобы вернуть контроль над железной дорогой Нарва - Валка и отбить Тарту. Это не было достигнуто, и с 6 сентября германские войска перешли к жесткой обороне на имевшейся у них в распоряжении третьей линии обороны. Чтобы остановить продвижение советских войск и удержать в своих руках Валгу, немцы перебросили из Германии на самолетах ударную дивизию и сняли часть войск с других участков фронта; войска 3-го Прибалтийского фронта, неся огромные потери, вынуждены были временно приостановить наступление. На подступах к Риге были созданы столь мощные инженерные сооружения, эшелонированные в глубину более чем на 40 км, что всякие попытки их штурма и преодоления в лоб неминуемо приводили бы к огромным потерям наступающей стороны. Поэтому немецкое командование, которое имело в контролируемой им части Прибалтики от Финского залива до р. Неман свыше 50 дивизий (42 пехотные, 5 танковых, 2 моторизованных дивизий, 3 моторизованные бригады, 7 отдельных боевых групп) надеялось переждать осень и зиму 1944 года за этим «валом», причем практически не неся особых потерь. Вот почему А.Гитлер отклонял все предложения как о частичной, так и общей эвакуации немецких войск в Германию даже тогда, когда в Германии эти силы были необходимы. В результате этих надежд на непреодолимость прибалтийских оборонительных линий сложилось именно такое положение, что значительные силы немецкой армии остались здесь в добровольном «мешке» вплоть до конца войны и капитуляции Германии, причем уничтожение их происходило даже после 9 мая 1945 года, то есть после окончания войны.
Однако в сентябре 1944 года никто еще не мог предвидеть такого развития событий и советское командование не могло, разумеется, оставлять у себя в тылу и поблизости от Ленинграда нетронутой столь мощную группировку противника, тем более что в середине сентября Финляндия еще не вышла из войны и связи германской и финской армии через Финский залив сохранялись.

Поэтому Ставка ВГК приняла решение о возобновлении наступления по всему Прибалтийскому фронту, протянувшемуся к этому времени от озера Выртс-ярв в Центральной Эстонии до г. Елгавы (Митавы) в Латвии. При этом была создана группировка, состоящая из двух Ударных армий (43-й и 4-й), которая нанесла на узком участке сокрушительный удар в направлении Риги с юга при ведении боевых активных действий советских войск по всей полосе фронта в 400 км.

Прекратив после сентябрьской неудачи бросать силы на взятие Риги, советские войска продолжали бои по окончательному очищению от противника Эстонии.

Изгнание немцев из Эстонии, осуществленное за 10 дней (17-27 сентября), оказало сильнейшее воздействие на финляндские политические и военные круги и привело к выходу Финляндии из войны 19 сентября 1944 года.
Однако в целом результаты сентябрьского наступления советских войск в Прибалтике, несмотря на отдельные успехи и огромные потери и усилия, были достаточно скромными по сравнению с действиями на южных, украинских фронтах. Главная неудача состояла в том, что не была достигнута основная стратегическая задача: отрезать прибалтийскую группировку противника от Восточной Пруссии и от оперативной связи с группой армий «Центр» с тем чтобы разрезать германский фронт надвое.

Задача эта перед советским командованием, следовательно, оставалась, но, ввиду сосредоточения у Риги большого количества войск, было нецелесообразно прорываться к морю именно там, и поэтому Ставка ВГК решила перенести направление главного удара на Клайпеду (Мемель), где группировка противника была вчетверо слабее и состояла из восьми дивизий. С этой целью была произведена перегруппировка сил 1-го Прибалтийского фронта, их скрытная переброска в район Шауляя. Одновременно на соседний 3-й Белорусский фронт была возложена задача нанести из района Россиены поддерживающий 1-й Прибалтийский фронт удар - у Мемеля на Тильзит (эта мера должна была иметь в основном отвлекающее значение).

Что же касается наступления на Ригу, то оно поручалось 2-му и 3-му Прибалтийским фронтам, которые остановились в 60-80 км от Риги на сильной оборонительной полосе германской армии и в течение сентября 1944 года так и не смогли ее преодолеть. Взломать эту полосу, взять Ригу и очистить от германских войск Курляндию поручалось в октябре 1944 года этим двум фронтам.

Между тем немецкое командование, считая, что его положение упрочилось, разработало план контрнаступления силами 16 дивизий для решительного отбрасывания советских войск из-под Риги и окружения их в районе Елгавы, причем проведение этой операции намечалось на конец октября - начало ноября, поскольку немцы считали, что у них достаточно времени на ее серьезную подготовку.

Но этот план так и не был проведен в жизнь, ибо 5 октября началось советское наступление на мемельском направлении.

Не имея возможности прорвать заслон советских войск на Немане, германское командование решило сосредоточить все силы на Курляндском полуострове, чтобы оттуда подготовить сильный контрудар и освободить железнодорожную линию Лиепая - Клайпеда. Однако и этот план противника провалился, так как соединения, предназначенные для контрудара, из-за быстрого наступления советских войск не только не успели перегруппироваться, но и были по частям втянуты в оборонительные бои по всему фронту на нескольких направлениях, а особых резервов для подготовки сильного контрудара у немцев уже не имелось.
В обстановке деморализации германской армии неожиданным отсечением от Германии войска 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов перешли в наступление на рижском направлении и 12 октября завязали бои на окраинах города, а 15 октября - овладели им. После падения Риги все немецкие войска в Прибалтике, не попавшие в плен, сосредоточились в Курляндии, в районе Тукумса и Лиепаи, где и закрепились до конца войны за оборонительным рубежом. В этой прижатой к морю германской группировке сохранялось свыше 30 укомплектованных боеспособных дивизий, которые были прочно блокированы и полностью утратили стратегическое значение и для германской армии в целом, и для воздействия на общую обстановку на советско-германском фронте. Конечно, их пребывание там отвлекало известное число советских войск, принужденных «охранять» этот «мешок», но это была уже относительно второстепенная, тактическая задача, нисколько не влиявшая на развитие обстановки в дальнейшем ходе войны. Для германского же командования блокирование Курляндской группировки до самого последнего момента составляло проблему, которую хотелось, но невозможно было решить сколько-нибудь удовлетворительно.

Таким образом, к ноябрю 1944 года огромный 2000-километровый фронт от Северного Ледовитого океана до побережья Балтийского моря у Клайпеды перестал существовать, военные действия ни нем прекратились.
Линия советско-германского фронта простиралась в это время от Немана до Дуная и Дравы, от Клайпеды в Литве до Осиека в Югославии. Это была уже совершенно другая и по протяженности, и по направлению, и по стратегическому значению линия фронта, чем та, с которой Германия начинала свою войну против СССР. Эта линия уже не шла по советской территории, а пролегала через Восточную Пруссию, Польшу, Чехословакию, Венгрию, Румынию, Югославию.

Новая линия фронта сложилась лишь к концу 1944 года. Сколь-нибудь заметной паузы в боевых действиях не наступило, если не считать участок фронта в Северной Польше и в Восточной Пруссии, где в декабре прекратились наступательные действия советских войск. Тем не менее, от Балтики до Карпат, где советские войска подошли к крупным водным рубежам - Неману, Нареву, Висле, установилась к началу 1945 года стабильная линия фронта.

Германское командование, отведя свои войска за эти водные рубежи, надеялось, что наступившая зима даст Германии временную передышку, по крайней мере до весны 1945 года, поскольку и советские части, непрерывно наступавшие в течение лета - осени 1944 года, также нуждались в отдыхе и в подтягивании тылов. Германское командование рассчитывало, что перейдя к тактике упорной обороны, оно сможет на сократившейся линии фронта продолжить эту тактику и в течение весны - лета 1945 года, затягивая войну в надежде на изменение в политической обстановке и во взаимоотношениях между союзниками в антигитлеровской коалиции.

К началу 1945 года противник сосредоточил на советско-германском фронте 185 дивизий и 21 бригаду из имевшихся в вооруженных силах Германии 313 дивизий. Это было больше, чем немцам удалось собрать перед летней кампанией 1944 года (179 дивизий) и было результатом отвода германским командованием своих охранных, гарнизонных войск из различных стран Европы и с советской территории, оккупированной прежде. Однако чисто германских войск было лишь 170 дивизий и 20 бригад, остальные составляла венгерская армия. Кроме того, боеспособность охранных частей и соединений была гораздо ниже, и их боевой опыт был незначителен. Но германское командование возлагало особые надежды на то, что к началу 1945 года немецкие войска стояли на переднем рубеже той грандиозной стратегической зоны обороны, которая простиралась от Восточной Пруссии до Карпат и состояла из шести, а подчас и семи полос капитальных фортификационных сооружений, которые с немецкой основательностью и педантичностью создавались трудом военнопленных и рабов в течение почти четырех лет.

Важнейшая и первая оборонительная полоса в этой зоне шла по правому берегу Вислы. Последняя же - шестая - располагалась за Одером, вдоль старой польско-германской границы. Таким образом, глубина этой оборонительной системы составляла в общей сложности 600 км, то есть, согласно всем военно-теоретическим расчетам, была более чем достаточна, чтобы измотать в непрерывных оборонительных боях на всех ее рубежах любую армию, которая неизбежно должна нести при этом колоссальные потери. Что же касается линии фронта южнее Карпат и на Балканах, чего германское руководство до лета 1944 года вовсе не ожидало и к чему специально не готовилось, надеясь, что Карпаты и Трансильванские Альпы будут надежной преградой, то, чтобы обезопасить себя от вторжения советских армий с равнин Венгрии, Ставка Гитлера сконцентрировала осенью 1944 года в Венгрии почти четвертьмиллионную армию, большая часть которой, однако, была блокирована советскими войсками в Будапеште. Правда, это связывало почти полгода два советских фронта - 2-й и 3-й Украинский, и немцы очень надеялись, что им удастся достичь деблокирования этой крупной, 200-тысячной группировки и что она выполнит задачу заслона от советского проникновения в Австрию и в Чехословакию и остановит советские войска южнее среднего течения Дуная.

С этой целью немцы сняли в декабре 1944 года 20 дивизий из-под Варшавы для переброски их в Венгрию, под Будапешт.

Всесторонне оценивая ситуацию, сложившуюся на новой линии фронта, учитывая все плюсы и минусы позиции противника и иного расположения своих войск, Ставка советского ВГК и Генштаб РККА разработали стратегические и оперативные планы наступления советских войск в 1945 году, решив, что кампания должна начаться зимой, в январе, и завершиться в самые кратчайшие сроки - минимум в 4 месяца и максимум в полгода. При этом Ставка ВГК исходила из того, что советские вооруженные силы, закаленные в боях и обогащенные опытом войны и знанием своего противника, настолько высоко подняли свою квалификацию на всех уровнях - от солдата до командующего фронтом, - что им по плечу решение любых военных задач и что они превосходят по боевым качествам германскую армию.

Кроме того, крайне важным обстоятельством было то, что к началу 1945 года впервые за все время войны сложилось такое положение, когда советские войска по своей численности и особенно по насыщенности боевой техникой и боеприпасами стали превосходить гитлеровскую армию.

Так, по насыщенности новейшими образцами боевой техники это превосходство было почти вдвое в авиации и втрое в области танков, самоходной артиллерии и тяжелой артиллерии. Значительно возросла и моторизация советских войск, даже по сравнению с 1943 годом, не говоря уже о 1941 и 1942 годах, что увеличило маневренность и подвижность советских частей, в чем они также стали, наконец, превосходить германскую армию.

Возросшее мастерство советских артиллеристов, смелое, нетрадиционное использование ими артиллерии и специальных видов орудий (минометов, зениток, противотанковых ружей), а также применение тактики массированных авиационно-артиллерийских многочасовых ударов и уплотнение огня, принесшие успехи на ряде фронтов, все это также вселяло уверенность командования и личного состава войск в том, что предстоящая наступательная операция завершится победой.

Моральный дух советских войск к началу 1945 года был чрезвычайно высок, что давало советским частям огромный психологический перевес над противником, деморализованным катастрофическими поражениями германской армии в предыдущем 1944 году и удрученным ослаблением и общим отступлением гитлеровской Германии на всех фронтах в течение последних двух лет после разгрома под Сталинградом.

В этих условиях стратегия наступления воодушевляла войска, как и весь советский народ, и была горячо поддержана ими. Ни о какой тактике позиционной войны, о перерыве наступления не могло быть даже и речи к началу 1945 года. Все вооруженные силы Советского Союза, весь советский народ горели желанием поскорее закончить войну, разгромить гитлеровскую Германию.

К январю 1945 года положение на фронтах было следующим: были фактически расформированы, ликвидированы как фронтовые группировки Действующей армии два фронта: Северный (Карельский) и 3-й Прибалтийский. Два Украинских фронта находились на Балканах и в Венгрии (2-й и 3-й); два Прибалтийских фронта (1-й и 2-й) блокировали курляндскую группировку немцев, далеко от линии фронта, между Тукумсом и Лиепаей (Либавой). Таким образом, непосредственно на советско-германском фронте от устья Немана на Балтике до Карпат стояли только пять фронтов - три Белорусских (3-й, 2-й и 1-й) и два Украинских (1-й и 4-й). Именно их силами и решено было Ставкой ВГК провести с 20 января крупнейшее стратегическое наступление, к которому командование практически готовилось с конца ноября и в течение декабря 1944 года.

Дата начала наступления определялась в зависимости от незавершения перегруппировки войск, подтягивания резервов ВГК, создания оперативных резервов в полосе наступления, обеспечения тылов повышенным количеством горючего, боеприпасов, продовольствия и, разумеется, хотя бы элементарным отдыхом крайне утомленных предшествующей кампанией передовых частей.

Наконец, немаловажное значение имела и погода, причем не столько для наземных войск, для людей, сколько для авиации. По прогнозам синоптиков, погода до 21-22 января должна была оставаться неблагоприятной. В связи с этим срок начала генерального наступления был определен примерно на 21-23 января 1945 года.
Однако 6 января И.В.Сталин получил срочное послание премьер-министра Великобритании У.Черчилля, где тот слезно просил срочно начать наступление советских войск на Висле, чтобы помочь разгромленным в Арденнах (Франция) англо-американским войскам, которые не выдержали первого же наступления немцев под руководством фельдмаршала Рундштедта и надеялись, что советское наступление на Востоке заставит германское командование снять боеспособные части с Западного фронта.

К сожалению, И.В.Сталин поддался на эту просьбу и дал указание резко сократить сроки подготовки к наступлению, начав его на целую декаду раньше - 12-13 января 1945 года.

Итак, к началу наступления диспозиция на советско-германском фронте была следующей. От Юрбурга на восточно-прусской границе до г. Августов в Северной Польше стояли войска 3-го Белорусского фронта, которым командовал генерал армии И.Д.Черняховский. От Августова до устья р. Нарев развернуты были войска 2-го Белорусского фронта под командованием маршала К.К.Рокоссовского; далее на юг, от устья р. Нарев до Юзефува на 270-километровом отрезке действовали войска 1-го Белорусского фронта во главе с маршалом Г.К.Жуковым, а 239-километровую полосу от Юзефува до г. Ясло на р. Сислока, притоке Вислы, занимал 1-й Украинский фронт, где командовал маршал И.С.Конев. Наконец, более узкий участок в 200 км от Ясло до г. Кошице в Карпатах принадлежал 4-му Украинскому фронту под руководством генерала армии И.Е.Петрова.
Ставка ВГК так организовала и спланировала операции фронтов, что они действовали парами. Например, 3-й и 2-й Белорусские фронты должны были вести наступление против Восточной Пруссии так, чтобы не только расчленить и разгромить эту цитадель, но и отрезать путь из него для крупной группировки немецких войск, находившейся там и способной в случае ее сохранения стать угрозой с тыла любым операциям на берлинском направлении.

На участке от устья р. Нарева до притока Вислы - р. Вислока, также действовали в паре два фронта: 1-й Белорусский и 1-й Украинский. Ставка ВГК разработала для них операции на двух направлениях, исторически не раз встречавшихся в русско-польских и русско-германских войнах - лодзинском и ченстоховском. И это было далеко не случайно. Выбирая «исхоженный» и почти всегда неудачный для русских войск путь, Сталин (и под его руководством Генштаб), тщательнейшим образом учитывал все обычные ошибки и просчеты боевых действий русских армий на этих направлениях и заранее, заблаговременно исключал, предотвращая возможность их повторения. Операции были скрупулезно спланированы, рассчитаны до часов и минут и в то же время оставляли широкий простор для действий командующих в случае возникновения в ходе операций непредвиденных ситуаций.

В результате проведенной операции советские войска вышли к Одеру, который оказался последним еще имевшимся у Германии рубежом, причем безнадежность дальнейшей борьбы стала в этот период уже владеть умами во всей германской армии.

Учитывая эту новую психологическую ситуацию в войсках противника, советское верховное командование изменило тактику наступления с целью как можно более сократить потери в собственных войсках и более делать ставку на пленение, а не на уничтожение деморализованного противника. Примером этой новой тактики было проведение Силезской операции 1-го Украинского фронта, которому Ставка поручила освободить Силезский угольный район без боев и неизбежных при этом разрушений и без ведения прямых боевых действий против сконцентрированных там немецких войск. (см. Сандомирско-Силезская операция 1945 года)
Общие людские потери немецких войск за январское наступление советской армии в Польше составили полмиллиона убитых. Советские войска захватили в общей сложности следующие военные трофеи: 1000 самолетов, 1500 танков и САУ, 11.5 тысяч артиллерийских орудий и минометов.

Образовавшийся новый последний фронт был короток по сравнению со всеми другими линиями фронта в этой войне: 500 км - по Одеру и около 200 км вне этого водного рубежа в Карпатах. На таком небольшом участке советское командование получало возможность еще более сконцентрировать ударную силу своих наступающих войск, продемонстрировать новые образцы ведения войны.

Выход Действующей армии к Одеру создавал непосредственную угрозу Берлину, до которого оставалось около 100 км. Положение Германии в это время было уже катастрофическим: потери, понесенные за январь, не могли быть восстановлены даже наполовину за счет переброски сил с других фронтов и тыла, выпуск вооружения стремительно падал: в январе было выпущено всего 450 танков, а в феврале еще меньше - 300.
Всего к 1 февраля на советско-германском фронте находилось 175 дивизий, из них 15 венгерских. Таким образом, доля немецких дивизий еще более сократилась по сравнению с 1 января 1945 года - до 160.
Однако для того, чтобы начать новое советское наступление, требовалась известная подготовка. Она диктовалась тремя обстоятельствами.

Во-первых, к началу февраля 1945 года советско-германский фронт, помимо основного участка по Одеру, состоял из целого ряда фрагментов, отстоящих далеко, на многие сотни километров друг от друга. За всю войну никогда еще такого положения не создавалось, и это мешало четкому управлению фронтами.
Вот почему, прежде чем начинать решительное наступление в самой Германии, надо было ликвидировать фрагменты старых фронтов всюду, где они были: в Прибалтике, Восточной Пруссии, Венгрии, Померании, Карпатах, либо подтянуть их, завершить начатые там операции.

Во-вторых, вновь на пути действий советской армии лежали серьезные инженерные сооружения двух укрепрайонов, более капитальные, чем все, которые встречались прежде. Они требовали изучения, разведки, знакомства с ними военных специалистов, а для этого необходимо было известное время.
Наконец, в-третьих, необходимы были перегруппировка соединений и боевой техники по фронту, подтягивание резервов, решение многих вопросов оперативной подготовки войск конкретно к условиям предстоящего наступления и его детальная проработка в штабах.

Ставка ВГК решала все эти проблемы в том порядке, как это было необходимо для развития максимального успеха.

Прежде всего надо было покончить с громадным очагом в Венгрии, отвлекавшем силы двух наиболее боеспособных фронтов: 2-го и 3-го Украинского, тем более что германское командование еще в январе 1945 года надеялось вызволить блокированную в Будапеште группировку и использовать ее для усиления своих войск в Германии. Однако, это не удалось и к 13 февраля 1945 года группировка противника в столице Венгрии была разгромлена.

Другим отвлекающим громадные силы советских войск «фрагментом фронта» оставалась к февралю Восточная Пруссия с ее тремя «котлами» в районе Браунсберга, на Земландском полуострове и самым крупным у Кенигсберга. Их ликвидацией был занят целый фронт - 3-й Белорусский.

Большое значение для успешного наступления на Берлин имела так называемая «зачистка флангов», то есть ликвидация и предотвращение образования там противником ударных группировок, которые могли бы ударить во фланг наступающих на Берлин войск и сорвать это наступление.

Одна из таких группировок специально создавалась германской Ставкой в Восточной Померании и для ее ликвидации был использован 2-й Белорусский фронт, а также правое крыло 1-го Белорусского фронта. (см. Восточно-Померанская операция 1945 года)
Другим флангом, на котором были предприняты наступательные операции, был южный, в Силезии. Здесь войска 1-го Украинского фронта провели две идентичные операции.

Существенно было улучшено в период февраля - марта и положение на двух изолированных участках фронта - в Карпатах и в Венгрии.

4-й Украинский фронт, преодолев Западные Карпаты, подошел к Моравска-Остравскому промышленному району в Чехословакии.

2-й и 3-й Украинские фронты после ликвидации к 13 февраля будапештской группировки приступили во второй половине февраля к проведению операций по изгнанию немецких войск из Западной Венгрии, но встретили с 6 марта в пространстве между оз. Балатон и оз. Веленце мощный контрудар германской армии.

С 26 марта оба Украинских фронта развернули стремительное наступление в направлении Австрии, ее столицы Вены.

Таким образом, в течение февраля, марта и начала апреля советские войска без всякого перерыва вели наступательные действия на всех участках советско-германского фронта, которые отстояли далеко друг от друга и носили характер автономных, изолированных фронтов, то есть в Восточной Померании, Силезии, Карпатах, Венгрии и Австрии, поставив тем самым германское командование в крайне невыгодное положение, когда оно не только не могло проявить какую-нибудь инициативу в ведении военных операций, но и, испытывая острый недостаток в резервах, вынуждено было разбрасывать свои силы, отражая непрерывные наступательные действия советских войск, которые не давали противнику ни малейшего шанса хоть на короткий момент собрать их в один кулак. Рухнула и надежда германского командования на то, что изолированные фронты хоть на какой-то период останутся стабильными накануне подготовки советской стороной битвы за Берлин.

Это было крупнейшим стратегическим успехом советского командования: еще до решающей и последней битвы за Берлин Германия была лишена всех своих важнейших промышленных и сельскохозяйственных районов, отрезана от всякой возможности получения резервов и ресурсов.

Успешное осуществление стратегического плана Ставки ВГК показало, что советским командованием был принят единственно правильный путь скорейшего завершения войны, которая при ином развитии зимой - весной 1945 года могла бы затянуться еще на полгода - год и привела бы к неисчислимым жертвам для всех народов Восточной и Центральной Европы, не говоря уже о и без того высоких потерях советской Действующей армии.

Накануне решающего сражения в Германии положение германских вооруженных сил еще более ухудшилось по сравнению с 1 февраля 1945 года. На всем советско-германском фронте германскому командованию удалось собрать всего 138 дивизий, считая и отдельные части и сборные группы и фолькштурм.

Их качественный состав никогда еще за всю войну не был столь низким: всего 56 пехотных дивизий были укомплектованы почти полностью; танковых дивизий было всего 8, в основном танковые части СС, - все, что осталось от нескольких танковых армий и корпусов. Остальные - артиллерийские дивизии и отдельные полки, 9 мотодивизий и 200 батальонов фолькштурма, куда набрали 16-летних юнцов и ранее имевших разные отсрочки стариков.

В общей сложности Гитлер собрал перед последним боем армию около одного миллиона человек, то есть в семь раз меньше, чем ту, с которой начинал войну. С вооружением тоже обстояло не блестяще: у немцев осталось 1200 танков, 3300 самолетов и 8000 артиллерийских орудий и минометов.

Единственной надеждой оставались фортификационные сооружения крайне высокой прочности и достаточно большой глубины: вначале по Одеру - Нейсе три полосы укреплений в глубину до 40 км, затем берлинский укрепрайон с тремя кольцами дотов - оборонительными обводами вокруг города и сам город с его сетью каналов и рек, бетонных укреплений, подготовленных к длительным уличным боям. Если учесть, что германское командование ориентировало свои войска на то, что они должны вести бой с отчаянием людей, все равно обреченных на смерть, поскольку отступать было уже некуда, то для советских наступающих войск все это было большим препятствием, в первую очередь связанным с очень высокими потерями при штурме.
Понятно, что задачей Ставки ВГК было свести эти потери к минимальным и не дать противнику измотать наступающие советские части в позиционных оборонительных боях. Для этого решено было сломить оборону противника как можно быстрее и потому создать на фронте неоспоримо высокое превосходство советских войск в людской силе и технике.

Одним из самых заключительных этапов войны явилось освобождение Праги. Прием пленных войск противника велся до 17 мая.

Только на заключительном этапе войны, в сражениях с января по май 1945 года, противник потерял в общей сложности 1 млн. человек убитыми и 2 млн. человек пленными. Советскими войсками за этот период были захвачены 6000 немецких самолетов, 12000 танков, 30000 артиллерийских орудий и другое снаряжение и боеприпасы.

Смотрите также

Ссылки

Последнее изменение от Серафим Русский: 23 Авг. 2011, 08:19 |История
При цитировании информации с сайта гиперрсылка на сайт ОБЯЗАТЕЛЬНА!